В первые мгновения ей показалось, что Джейк сейчас подойдет к ней, но он продолжал стоять на месте, пронзая ее тяжелым взглядом. И молчал. Потерял дар речи? Не знает, что сказать? Да и как возразить, если она упомянула о контракте?
— Могу я воспользоваться твоим телефоном в машине, чтобы вызвать такси? — спросила Клэр, предупреждая возможное предложение отвезти ее.
— Это исключено, — резко отчеканил Джейк. — После того, что произошло прошлой ночью, после того, как ты отреагировала…
Топор выпал из его рук, и ее глупое сердце дрогнуло.
Глупости! — одернула себя Клэр. Он только что сам себя выдал. «Отреагировала»… словно он нажал на какие-то особые рычаги, и она немедленно сделала то, что ему было нужно.
— Ах, это, — небрежно бросила Клэр, пожав плечами. — Поверь, мне очень неудобно. Я… я так по нему скучаю… — Она запнулась, но это сработало в ее пользу. Джейк не должен понять, как ей противно произносить ложь, на которую он сам ее толкает. — Мы любим друг друга, а поскольку я замужем за тобой, это создает определенные трудности.
Клэр старательно избегала глядеть на Джейка, даже когда услышала, как тяжело и прерывисто он дышит. Она знала, что стоит только посмотреть на него, как она не сможет удержаться и скажет, что ни единого слова правды в ее словах нет, что она любит его, и только его, что хочет остаться с ним навсегда, лишь бы он постарался хоть чуточку тоже ее полюбить.
Она развернулась и, гордо выпрямившись, ушла в дом. Пусть он никогда не узнает, чего ей все это стоило!
Олимпия Джорес-Темлин величаво поднялась из-за письменного стола и с брезгливым выражением на лице протянула телефонную трубку.
— Это тебя. Пожалуйста, недолго. И объясни звонящему, что тебя нельзя отрывать от дел в рабочее время. Я думала, ты усвоила мое правило.
Проглотив грубое замечание, Клэр вышла из-за шаткого столика, сплошь заваленного стопками старинных фолиантов; лишь на уголке приютилась допотопная пишущая машинка с западающими клавишами.
Пора убираться отсюда, подумала она, ступая по обшарпанному, побитому молью ковру. Олимпия уверяла, что это семейная реликвия; возможно, он и являлся таковой лет двести назад, но теперь потерял всякий вид и определенный цвет.
Клэр обрадовалась, когда ей предложили место секретаря у этой пожилой дамы. В глуши Нортумберленда, в родовом имении семьи Джорес-Темлин — унылом каменном доме, — она рассчитывала зализать свои раны, собраться с силами. К тому же — абсолютно никакой возможности случайно столкнуться с Джейком.
Но полгода терпеть обращение с ней как со служанкой… Полгода отпечатывать на машинке скучнейшие мемуары Олимпии — которые ни один человек в здравом уме не станет публиковать, а тем более читать — и к тому же копаться в ее родословной — это уже слишком!