– Вот бедняга! – зашептались вокруг. – Сначала Диана, а теперь и он сам.
– Наверно, любил он ее все-таки.
– Опомнился, да поздно. Вот и не выдержал. Наложил на себя руки, горемычный.
– Точно, что любил.
– Если бы не эта пришлая, все бы у них хорошо было.
– Она виновата!
– Она разлучница!
– Поженились бы Леха с Дианой, деток нарожали, жили бы счастливо. Так нет же! Не судьба им была вместе жить. В один день на тот свет убрались.
– Вот это любовь!
– Вот это страсть!
– Почище, чем в кино показывают!
Одним словом, вокруг стремительно зарождалась новая легенда о еще одной великой и тоже несчастной любви.
Только Кира была настроена скептически. И сердито прошептала на ухо подруге:
– Если этот Рыбалкин любил свою Марфу, как Леха любил Диану, то не удивительно, что Марфа сиганула в речку.
– Думаешь, он ей тоже изменил?
– Кто?
– Рыбалкин, – этой Марфе.
– Тогда хоть какое-то оправдание ее поступку находится.
Кира пожала плечами и подошла к Оле, безутешно рыдающей на коленях возле тела возлюбленного.
– Не плачь! – дотронулась Кира до худенького Олиного плеча. – Его уже не вернешь. Что уж теперь плакать!
Оля подняла на Киру заплаканные глаза. И в них сверкнуло негодование.
– Нет, ты слышала?! – прошептала она. – Слышала, что ОНИ говорят?
И обведя глазами односельчан, Оля продолжила шепотом:
– Ишь, чего придумали! Любовь! Да не любил Лешка эту крашеную корову! Он меня любил! Мы с ним вместе жили. Пожениться хотели. А они про Диану судачат. Почему? Говорят, что, дескать, она Лешку любила.
– Тебя это сейчас волнует? – удивилась Кира, но Оля не успокаивалась.
– Нет, вы мне скажите, при чем тут Диана? – яростно шептала она. – Только потому, что она умерла в один день с Лешкой, ее теперь должны канонизировать как святую, а ее историю вписать в летопись всех времен и народов? Вы-то ведь знали, как дело было! И Диану эту вы тоже видели. Скажите, похоже, чтобы Лешка ее любил?
– Нет.
– Что ты! Конечно же, нет!
– Вот и я тоже так думаю. А чего они тогда чушь всякую несут?
– Не слушай ты их, – посоветовала Кира. – Какое тебе дело до того, что глупые люди себе думают?
– Интересно вы рассуждаете. Мне, между прочим, среди этих людей жить приходится. И что теперь? Слышать со всех сторон, как Лешка любил Диану, а я – стерва и гадина, разлучила влюбленных? Да так, что они, бедные, не выдержав разлуки, в одночасье руки на себя наложили? Это же бред!
Но Кира из всего монолога Оли услышала только одно слово.
– В одночасье, – пробормотала она. – В одночасье. А ведь верно.