Студент был точно громом поражен: никак не полагал, что зачинщики мятежа — его приятели. Про себя решил, что надлежит как можно быстрее уходить из этих мест. Нетрудно догадаться, что может последовать: ведь он и его приятели связаны узами кровного союза, он не может, как говорится, «проглотить свое слово», а они принудят его откликнуться на их призыв. «Если их великое дело удастся, — размышлял он, — то буду ли я в безопасности? А если провалится? Что ожидает меня — подумать страшно! Но лучше всего об этом деле должны знать певички! Наверняка что-то просочилось!»
Прошло совсем немного времени, как в ворота вбежал запыхавшийся Фынлу. Доложил:
— Господин! Певички скоро будут здесь. Мю десятая сказала, что желает сообщить вам нечто важное. То же самое говорят Паньпань и Хаохао. Никуда не уходите. Говорили, что к вечеру прибудут.
Услыхав новость, студент подумал, что бы это могло значить. Он сел и погрузился в глубокое раздумье. Долго сидел, точно деревянный истукан.
Прослышав, что студент обеспокоен каким-то делом, сестры пришли к нему. Хором спросили:
— Господин, отчего вы в такой растерянности? Ваши наложницы хотели бы, чтобы вы рассказали им все подробно.
— Благоуханные мои! — так начал студент. — Дело таково, что вряд ли мы можем поставить обороту событий препоны. Идите и отдыхайте, ибо какой резон впутывать мне вас?
Чжэньнян пожелала уяснить суть происходящего:
— А в чем дело? И почему столько беспокойств и шума?
Студент пояснил:
— Эту кашу заварили Цю Чунь и Ван Шичунь. Похоже, пошли неправедной стезей суйского государя Ян-ди: взбунтовали солдат, и теперь, как говорится, «меж четырех морей гремят громы». Планируют осуществить мятежные замыслы Ван Ба, короче, захватить власть в свои руки. Я состою с ними в союзе побратимства, и они непременно попытаются вовлечь меня в свои преступные замыслы. Чуть ранее я посылал секретаря в город, он посетил Ван Шичуня и видел у него некоего господина, который в сговоре с князем Сюэ. Тот собрал в крепости, где поставлен начальствовать над гарнизоном, пятьдесят тысяч солдат, Цю Чунь также сообщил, что скоро он и Хань будут здесь. Потому не лучше ли нам покинуть усадьбу? Хотя понимаю, что это ваше родовое гнездо. Мне так трудно решиться на отъезд.
— Вы приняли мудрое решение, — сказала ему Чжэньнян. — Зачем ждать, когда нас сбросят на дно ближайшего колодца? Так поступил бы только глупец.
— Не беспокойтесь, ведь бояться бед — не стезя великого мужа, — постаралась ободрить студента Юйнян. — Полагаю, что нам остается одно — бежать из этих мест.