Если подобная ситуация кому-то знакома, то очень вероятно, что вы попали в состояние так называемого «духовного кризиса», где рано или поздно оказывается каждый думающий человек. А я в ту пору просто сидел и читал книжку, временами глазея в окно, которое выходило на мокрый осенний двор нашего офиса. Из этих слов каждый поймет, что сидел и читал я на работе, в рабочее время, когда все нормальные люди должны вроде как трудиться.
Кстати, трудиться надо было раньше, а теперь получил возможность читать, писать и пялить глаза в окно одновременно и независимо от курса руководства страны на укрепления вертикали власти. Я сидел, смотрел, зевал и думал… Слово «думал» у нашего поколения скорее всего может ассоциироваться только пожалуй с тем, о чем только что по’Doom’ал я. Игра в «Doom». Хотя, вру, был еще и «Тетрис», и «Лайнс» и «Принц Госплана».
Прочитал на выходных две стебных повести про жену-ведьму и сестричку из преисподней. Что-то не очень. Так и не понял — это что, пародия? Если у Макса Фрая или Пелевина ржал довольно часто, то тут… Ну, ни разу! Слишком много сюсюканья, несмешных шуток, нарочитого юмора, глуповатых намеков, чужих ассоциаций и постоянных повторов типа — «моя жена — ведьма, моя жена — ведьма». Сегодня от нечего взял читать какую-то книжку из Анжелкиного собрания. Книга была примитивная и малоинтересная. Про бандитов. Примитивно описанный секс через страницу, везде сплошной мат. Но сюжет развивался довольно стремительно. Как и все толстые книги моей подруги, подобранные еще ее мамой, эта была из библиотеки постперестоечных российских криминальных писак. Я почти всегда догадывался, что ждет меня на следующей странице. Короче говоря, читал эту книгу, и было мне необыкновенно скучно и тоскливо. Все такие романы, можно в произвольное время, как начать, так и завершить, при этом ничего ценного не утратив и не получив. Обычно, в таких случаях, я бросаю чтение, и беру новую книжку, но сейчас новой книги не было, а Интернет не работал. Зевота настигала меня еще и по той простой причине, что деваться было некуда, да и делать особливо нечего, да и незачем.
Но временами, правда, в нашей Фирме случались и довольно увлекательные вещи. Бывали дни, когда я, приходя на работу, видел, что кроме меня — в офисе никого больше нет. Совсем. Бывали и другие дни, когда присутствовало очень много всякой разной публики, и добраться до своего рабочего места становилось сложно и трудно. Но главное что радовало — это то, что у нас работали только молчаливые люди, которые не задавали лишних вопросов и не разговаривали «о том — о сем» даже между собой. Курить у нас категорически запрещалось, и курилка отсутствовала, как данность.