Службу безопасности беспокоило и то, что Пьяна-дей-Гречи был одним из центров борьбы сицилийских крестьян, недовольных своим тяжелым положением. Здесь в 1893 г. произошло крупнейшее на Сицилии крестьянское восстание.
Во время поездки по Пьяна-дей-Гречи Муссолини воспользовался автомобилем мэра. Дон Чиччо занял место рядом с диктатором. Когда по бокам автомобиля выстроился эскорт мотоциклистов, дон Чиччо с вызовом обратился к Муссолини и его свите: «В чем дело? Почему здесь так много полицейских? Рядом со мной вам нечего опасаться. Здесь я хозяин!»
От такого нахальства дуче на миг лишился дара речи. Придя в себя, он с плохо скрываемым раздражением отдал приказ, чтобы эскорт службы безопасности все же сопровождал его.
Теперь уже дон Чиччо почувствовал себя в высшей степени оскорбленным, поскольку в этом он усмотрел удар по своему «престижу». И Чиччо Кучча по-своему отомстил главе итальянских фашистов, чего дуче, разумеется, не простил ему. Когда Муссолини взошел на празднично оформленную трибуну, чтобы произнести перед жителями городка заранее подготовленную и отрепетированную речь, то не поверил своим глазам: на площади собралось лишь несколько десятков его сторонников. Остальные жители бойкотировали выступление диктатора. Об этом, конечно же, позаботился дон Чиччо.
Догадавшись, что все это было организовано не без участия «Общества чести», Муссолини пришел в неописуемую ярость. Вместо предусмотренной торжественной речи для граждан и отцов города он, дрожа от гнева, заявил, что полностью искоренит мафию. Это происшествие в Пьяна-дей-Гречи послужило началом открытой войны между «Обществом чести» и фашистским режимом Муссолини.
Странная статистика убийств
Вернувшись в Рим, Муссолини вызвал к себе шефа полиции Чезаре Мори, славившегося особой жестокостью и зверствами, и отдал приказ о тотальном искоренении мафии. При этом Муссолини не забыл разыграть из себя благодетеля народа, заявив: «Во время поездки по Сицилии на торжественном митинге перед огромной, восторженно приветствовавшей меня толпой я поклялся, что освобожу благородный сицилийский народ от преступных происков мафии».
Северянин Чезаре Мори начал эту работу, пустив в ход всю мощь вверенного ему полицейского аппарата. Убежденный фашист, он был сторонником таких испытанных средств, как террор, пытки и убийства. Первым был отдан приказ об аресте дона Чиччо, который осмелился столь бесцеремонно обойтись с дуче. Для этого Мори использовал очень эффектный трюк. Он послал мэру и главарю мафии в Пьяна-дей-Гречи персональное приглашение на коктейль. Вот так дон Чиччо в лучшем праздничном костюме очутился в палермской тюрьме Уччардоне, пользовавшейся в Сицилии дурной славой.