- Даже теперь ты защищаешь его, - сказал Баринтус.
Я встала, продолжая удерживать руку Холода.
- Ты обеспокоен, что мы отказались от короны ради одного мужчины, или ты обеспокоен, что мы отказались от нее ради Холода?
- У меня не было разногласий с Холодом, ни как с мужчиной, ни как с воином.
- Значит это потому, что он недостаточно сидхе для тебя?
Рис шагнул к Дойлу так, чтобы смог заглянуть в глаза Баринтусу.
- Или ты видишь в Дойле и Холоде то, чего тебе хотелось бы с Принцем Эссусом, но ты боялся попросить?
Все мы замерли, как будто его слова были бомбой, и мы все могли видеть ее падение, но ничего не могли сделать, чтобы ее остановить. Не было возможности ни поймать ее, ни убежать. Мы все застыли, и в этот момент в мою голову стали врываться воспоминания детства о моем отце и Баринтусе. Это были быстрые вспышки. Рука на чьей-то руке, рука задержалась немного дольше, объятие, взгляд, и я внезапно поняла, что лучший друг моего отца, возможно, был больше, чем просто его друг.
Не было ничего неправильного в любви при нашем дворе, независимо от пола твоего партнера, но королева не позволяла никому из своих стражей заниматься сексом с кем-либо другим, кроме нее, и одним из условий для Баринтуса, при котором он мог остаться при ее дворе, было условие его вступления в стражи. Это был способ управления им, и способ показать, что великий Мэннэн Мак Лир был ее лакеем и всем тем, кем только она пожелает.
Мне всегда было интересно, почему она потребовала, чтобы Баринтус вошел в число ее стражей. В это время для других изгнанников-сидхе из Благого двора такое условие присоединения к нашему двору не было стандартным. Я всегда думала, что просто королева боялась силы Баринтуса, но теперь я видела другой повод. Она любила своего брата, моего отца, но она также ревновала к его власти. Эссус - было именем, которое люди все еще произносили с благоговением, по крайней мере, в недавнем прошлом, если ты считал Римскую империю как недавнюю, но ее собственное имя, Андаис, было потеряно настолько давно, что никто не помнил, кем она когда-то была. Она вынудила Баринтуса быть ее стражем, соблюдающим целибат, чтобы не допустить его в кровать брата?
Мгновение я представила себе Эссуса и Мэннэн Мак Лира, которые соединяются как пара и политически и магически, и хотя я не была согласна с тем, что она сделала, теперь я поняла ее опасения. Они были самыми сильными из нас. Соединись, им, возможно, принадлежали бы оба двора, если бы они пожелали, потому что Баринтус присоединился к нашему двору прежде, чем нас выгнали из Европы. Наши внутренние войны были нашим собственным делом и не зависели от человеческих законов, поэтому они, возможно, могли захватить сначала Неблагой, а затем и Благой дворы.