Я кричала свое удовольствие, моя голова откинулась назад, мои пальцы цеплялись за его скрытые атласом руки, неспособные найти что-либо, чтобы когтить.
Он подобрал меня с кровати, все еще не выходя из меня. Он держал меня в руках, пока мое тело сокращалось вокруг него, и я цеплялась за него. Он еще раз ввел себя в меня длинным сильным толчком, продолжая удерживать меня, и я снова кричала для него.
Он наполовину упал в обморок на кровать, наполовину сполз. Он отпустил меня руками, но продолжал удерживать меня нижней частью тела. Он прекратил двигаться, как только он ввел себя в меня так глубоко, как мог войти.
- Ты - моя королева, я - твой король. Вот доказательство этого.
Это было очень старое высказывание среди ночных летунов, которым был его отец. Они были похожи на огромных черных морских дьяволов с щупальцами, и были очень далеки от человека. Среди них только члены королевской семьи были в состоянии размножаться, и были способны так легко привести женщин к оргазму. Женщины-ночные летуны реагировали на шип в члене, который убьет меня, но к счастью для нас обоих, Шолто не унаследовал его от отца.
Я продолжила ритуал, потому что Шолто рассказывал мне о нем.
- Ты во мне доказываешь, что ты являешься королем, и я с ребенком. - Если бы я не была беременна, то ответ был бы: "Ты во мне доказываешь, что ты являешься королем, и я буду с ребенком".
Он приподнялся достаточно, чтобы снять ремень с талии. Он бросил его на кровать с мечом и оружием в пределах досягаемости, не став сбрасывать его на пол. Он заговорил, пока снимал с себя жакет, все еще продолжая прижимать меня к кровати.
- Я не помню, чтобы ты так легко достигала удовольствия, Мередит.
Мы умели делиться, но не настолько, чтобы я могла сказать ему, что частично это были Иви и Бри вчера вечером, которые помогли сделать его вторжение в меня настолько удивительным.
- Я сказала тебе, что скучала по тебе.
Он снова улыбнулся, затем скрылся за краем снимаемого жакета. Он избавился от белой с золотом ткани, и я наконец смогла увидеть его верхнюю часть тела. Он был мускулистым, как любой из мужчин, ну кроме Риса. Он был широк в плечах, и просто красив, но на животе и груди была татуировка. Татуировка из щупалец, которые он получил от отца. Только они были не простой татуировкой, а могли становиться реальными щупальцами. Теперь он мог быть со мной столь же мягким и человеческим, как любой сидхе, или тем, кем он мог бы быть.
Обычно он спрашивал меня, что я предпочитала, но один миг он возвышался надо мной с плоским и прекрасным животом, а в следующее мгновение щупальца вырвались надо мной как фантастическое морское существо цвета слоновой кости с вкраплениями золота и серебра, проступающими по всей этой бледной красоте. Он склонился надо мной, по-прежнему жесткий и быстрый у меня между ног, но он наклонился для поцелуя, прижимаясь всеми мускулами и ласкающий мое тело, пока мы целовались, он держал меня таким количеством "рук", которого не было больше ни у кого из моих возлюбленных. Большие щупальца были для тяжелой работы, и обернулись вокруг меня, как мускулистые путы, но в тысячу раз мягче, как бархат или атлас и даже мягче. Его человеческие руки тоже участвовали, но обнимали и ласкали меня в основном не они. Шолто любил, что я не отскакивала от его дополнительных частей. Однажды даже вид его уникальности встревожил меня, нет, если честно, он напугал меня, но в центре волшебной страны, которая соединила нас в пару, я оценила его дополнительные части. Фактически, он мог безусловно мог похвастать тем, что мог делать вещи со мной, которые были не доступны для обычного мужчины.