- Она никого не убила, - сказал Дойл.
- То, что она делает - это хуже смерти, - сказал Баринтус.
- Они должны сами решить присоединиться к нам здесь, - сказала я.
- Если ты вернешь нам всем наши силы, тогда мы сможем вернуться и освободить их от ее тирании.
- Если мы собираемся спасти жертв ее пыток, то мы должны будем убить ее, - сказала я.
- Ты освободила меня и все остальных в ее Зале Смертности, когда ты уезжала в прошлый раз.
- Фактически, это сделала не я, - сказала я. - Это был Гален. Его магия освободила тебя и других.
- Ты говоришь это, чтобы я стал думать о нем лучше.
- Я говорю это, потому что это правда, - сказала я.
Он посмотрел на Галена, который впился взглядом в него. Холод держался немого позади него, на его лице тоже была высокомерная маска, которую он носил, когда не хотел, чтобы кто-нибудь прочитал его мысли. Дойл отошел от Баринтуса и Галена, но не далеко. Иви, Бри, и Саред все стояли недалеко друг от друга, чтобы в случае чего, достать оружие. Я вспомнила слова Баринтуса, что я оставила вакуум власти, и стражи в пляжном домике повернулись к нему, потому что я пренебрегла ими, и, казалось, женщинам не доверяла вообще. В это мгновение, я задалась вопросом, к кому они проявят лояльность - ко мне или к Баринтусу?.
- Твоя магия заполнило Зал Смертности травами и цветами? - Спросил Баринтус.
Гален просто кивнул.
- Тогда я твой должник за мою свободу.
Гален снова кивнул. И это было странно. Тот факт, что он все еще молчит, был плохим знаком. Это значит, что он не доверял тому, что он мог бы сказать.
Рис вошел со стороны прихожей. Он оглядел всех нас и сказал:
- Я проверил шум, который услышал. Это был Джереми. Мы нужны ему на месте убийства как можно быстрее, если мы едем. Мы едем?
- Мы едем, - сказала я. Я отвела взгляд от Баринтус и посмотрела Саред. - Мне сказали, что твой личный галмор достаточно хорош, чтобы выглядеть как обычный человек.
Она выглядела пораженной, затем кивнула и даже поклонилась.
- Да.
- Тогда ты, Гален, Рис и Шолто идете со мной. Мы должны выглядеть людьми, чтобы пресса снова не вмешалась. - Мой голос казался настолько уверенным в себе. Мышцы живота сводило от напряжения, но это не было видно, и именно это и означало быть ответственным. Нужно оставить панику при себе.
Я подошла к Хафвин и Догмэле, все еще сидящим на кушетке. Догмэла прекратила плакать, но она была бледной и все еще дрожала. Я села около нее, но боялась касаться. Достаточно с нее касаний за этот день.
- Мне сказали, что твой гламор тоже подошел бы для этой работы, но я оставлю тебя здесь, чтобы ты пришла в себя.