Но когда я услышала разговор Геры с матерью, все мои мстительные планы сразу выветрились из головы, и мне стало не по себе. Я была настолько зациклена на себе, что не задумывалась о том, чем грозит Гере моё обращение, и когда он мне всё объяснил, я почувствовала стыд. Он сейчас находился меж двух огней. С одной стороны — я, со своим недовольством, а с другой стороны — его родители и весь клан. Вся злость мгновенно испарилась.
Я любила Геру и, вспомнив первые дни нашего с ним знакомства, и его отношение к людям, я подумала, что, наверное, и ему было тяжело решиться на моё обращение, тем более что он знал, каковы будут последствия. В тот момент вся злость отошла на второй план, и я решила для себя, что не буду устраивать ему скандалы, потому что впереди у него и так не простой разговор с родителями, и он многим пожертвовал ради меня. И его жертва была намного больше моей. Я получала счастье, его любовь, детей, а он терял свою семью и положение. Да, мне придётся убивать людей, но это ведь и не совсем люди, это выродки, которые приносят несчастья другим. И потом, я всегда знала — для того чтобы что-то получить, надо чем и пожертвовать. Ничего в жизни не даётся просто так.
Решение было принято. Я редко сожалела о сделанном, потому что не видела в этом смысла. Зачем мучить себя тем, что невозможно уже исправить. Оставалось только идти вперёд, и поддерживать Геру, потому что именно для него сейчас наступал тяжёлый период.
И вот теперь я ехала домой к Гере и старалась не впадать в панику. Я не сомневалась, что его родители устроят мне «тёплый» приём, и на меня обрушиться весь их гнев и презрение, поэтому настраивала себя на самые худшие варианты. «Главное не сорваться и не начать язвить или не дай бог драться! Надо держать себя в руках! Мне плевать на их мнение! Меня волнует только мнение Геры!» — как мантру повторяла я про себя.
— Волнуешься? — ласково спросил Гера.
— Как тебе сказать! С моим везением я уже в юности поняла, что Бог не сжалиться надо мной, и моя свекровь и свёкор будут теми ещё типчиками, но я никак не ожидала, что они будут вампирами. Да и я сама тоже, — я скорчила рожицу. — Кстати, я вы кровь друг друга пьёте? Это я на тот случай спрашиваю, чтобы знать, если вдруг твой папочка броситься на меня — мне сразу ему зубки выбить, или вы так друг друга приветствуете?
— Конечно, не пьём! — он сморщился. — Люди же не едят мясо других людей! И поверь, отец на тебя не броситься. У него есть очень хороший стимул держать себя в руках. Он, скорее всего, постарается для начала разделить нас, чтобы потом заняться твоей психологической обработкой. Так что не отходи от меня, и не слушай его. Помни главное — я тебя люблю, ты мне очень нужна и я ни о чём не жалею. Всё!