— Барьерном, — сказал Маршалл.
Дэвис посмотрела на него.
— На Большом Барьерном рифе.
— Сейчас пошлю кого-нибудь организовать транспорт, — сказал Вольф, бросив предупреждающий взгляд на Маршалла. — Кстати, мисс Дэвис, вы и мистер… э-э… Каррадайн вчера вечером находились к хранилищу ближе всех. Вы не слышали или не видели ничего необычного?
— Ничего, — ответила Дэвис, явно раздраженная тем, что ее ставят на одну доску с каким-то шофером.
— А вы? — Вольф взглянул на Каррадайна.
Водитель, откинувшийся на стуле под опасным углом, лишь пожал плечами.
— Я бы хотел поговорить с вами двоими после совещания. — Вольф посмотрел на Маршалла. — И с вами тоже.
— Почему со мной? — спросил Маршалл.
— Именно вы сообщили о похищении, — ответил Вольф, словно лишь один этот факт делал его главным подозреваемым.
— Одну минуту, — вмешался Салли. — А что с тем новоприбывшим, доктором Логаном? Почему его здесь нет?
— Мы это выясним.
— Одно дело — отдавать приказы направо и налево и разгонять всех по комнатам. Но совсем другое — допрашивать моих сотрудников без моего разрешения.
— Ваших сотрудников, — ответил Вольф, — будут допрашивать в первую очередь. Вы единственные, кто не получал допуска к съемкам.
— У Логана ведь тоже нет допуска, верно? Кроме того, при чем тут вообще этот допуск?
Судя по всему, после целой цепи унижений и внезапной потери каких-либо шансов обрести телевизионное бессмертие к Салли вернулось прежнее профессиональное самолюбие.
— Очень даже при чем, — сказал Вольф. — Учитывая значимость данного открытия не только для науки, но и для чьей-либо научной карьеры.
Салли открыл рот и тут же снова его закрыл. Лицо его побагровело.
— Думаю, этим все сказано. — Вольф посмотрел на Конти. — Хотите что-нибудь добавить?
— Только одно, — ответил продюсер. — Двадцать минут назад мне звонил президент «Блэкпул энтертейнмент груп». Состоялась одна из самых неприятных бесед в моей жизни. — Он обвел взглядом помещение. — Я обращаюсь к тому или к тем, кто это сделал. Недоброжелателей у меня много. Знайте, «Блэкпул» считает, что эта находка не имеет цены, и потому ее исчезновение рассматривается как тяжкое преступление. — Он помолчал. — Это похищение не станет — повторяю, не станет — черной меткой в моей творческой биографии. Зверь наверняка где-то здесь, и у вас нет никаких шансов с ним скрыться. Мы найдем его, мы подправим сценарий и явим миру еще более потрясающий фильм.