— Отлично, — сказал он. — Ничего так не хочу, как только уехать отсюда и никогда больше не видеть эту сраную рожу.
— Не смей так со мной разговаривать, — сказал отец. Он стоял исполненный холодного гнева правоты и убывающей силы.
— Я вообще с тобой разговаривать начиная с этой минуты не буду, — ответил Билл. — Никогда.
Он повернулся к Зои и Джамалю. Лицо его было темным от гнева и от чего-то еще, чего-то, лежавшего по другую сторону гнева. Похожего на своего рода страшное вдохновение.
— Мы уезжаем, — сказал он. — Простите. Я позвоню, когда мы доберемся до города.
Она кивнула. Брат и Гарри поцеловали ее, Вилл пожал Джамалю руку.
— Палатка твоя, дружок, — сказал он. — Наш прощальный подарок.
Они вошли в кухонную дверь, миновали Сьюзен, Магду и Бена. Чтобы уложить чемоданы и отнести их к машине, им потребовалось меньше десяти минут. Сьюзен и Зои проводили их до машины.
— Это же безумие, — сказала Сьюзен. — Не уезжайте.
— Мы не можем остаться, — сказал ей Вилл. — Прости. Прежде всего, нам и приезжать-то сюда не следовало, я мог бы сообразить, что случится нечто подобное.
— Ну, дай ему еще одну попытку. Только позволь мне сначала поговорить с ним.
Вилл взял руки Сьюзен в свои, притянул ее к себе.
— Помнишь, — спросил он, — я однажды сказал тебе, что собираюсь убить его?
— Нет, — ответила она.
— А я помню отлично. Мы были еще детьми, стояли с тобой на заднем дворе. Я сказал, что когда-нибудь убью его, и, знаешь, едва не убил сегодня. Правда, едва не убил.
— Ты преувеличиваешь.
— Может быть. А может быть, и нет. Но думаю, что мог это сделать.
— Билли, — сказала Сьюзен. — То есть, прости, Вилл…
Он быстро поцеловал ее.
— Увидимся позже, Сьюз, — сказал он. — Я приеду в Коннектикут. Пока, Зои.
— Пока.
Вилл поцеловал и ее, Гарри тоже. Она подняла к лицу ладонь Вилла, прижалась губами к костяшкам его пальцев.
— Будь осторожен, — сказала она.
— Не волнуйтесь. Я за ним присмотрю, — пообещал Гарри.
Гарри включил двигатель, и они уехали. Зои показалось, что она видела, как Вилл спрятал в ладонях лицо. И как Гарри погладил его по голове. Она стояла с сестрой на дороге.
— Ну и ну, — сказала Сьюзен.
И больше ничего. Они стояли на дороге, в темноте, пока не исчезли красные ромбики хвостовых огней Гарри.
В гостиной сидел на софе, грузно обмякнув, их отец. Магда ушла наверх, спать. Отец покачал головой.
— Простите, что вынудил вас увидеть это, — сказал он. — Просто я понял, что обязан вмешаться.
— Тебе следует стыдиться себя, — сказала Сьюзен.
— Перестань, Сьюзи. Не набрасывайся на меня еще и ты.
— Что с тобой такое? — спросила Сьюзен. Она была сейчас больше обычных ее размеров. И словно светилась в тускло освещенной комнате. — Какое тебе дело до того, где спит Джамаль?