Плоть и кровь (Каннингем) - страница 40

А Зои будет жить везде и всюду, оставаясь простоволосой. И пахнуть мхом и мехом.

— Только сиди спокойно, ладно? — сказала, берясь за щетку, мама. — Если будет немножко больно, тут уж ничего не поделаешь. Господи, Зои, сплошные колтуны. И как ты этого добиваешься?

Зои видела в круглом зеркале себя и маму. И видела в себе кончину семейной красоты. Буйные брови, нос с горбинкой. Что-то, зародившееся в маме и перешедшее к Сьюзен, разбилось о ее, Зои, маленькие черные глаза, о ее выступающий подбородок.

Она была кем-то другим. Дух семьи не смог вселиться в нее.

— Ммм, — простонала мама, продирая ее волосы щеткой.

На другом конце коридора, в ванной, насвистывал папа. При каждом новом переливе его свиста щетка врезалась в спутанные клубки густых черных волос с большей прежнего силой. Было больно.

— Еще секунда — и все закончится, — сказала мама. — Если бы ты сама занялась этим час назад, что тебе и следовало сделать, нам не пришлось бы так спешить.

Из коридора донесся голос Сьюзен:

— Мам, ты не видела моего брелочника?

— Чего?

Сьюзен остановилась в проеме двери. В зеркале появилось ее лицо.

— Моего браслета с брелочками, — сказала она. Ее лицо приблизилось к маминому. Теперь зеркало отражало всех троих. Глаза Зои впивали общее молчание.

— А в твоей шкатулке с украшениями его разве нет?

— Ты думаешь, я в нее не заглядывала?

— А в кармане твоего плаща? Помнишь, в прошлый раз ты тоже решила, что он потерялся, и…

— И в карман заглядывала. Я везде уже посмотрела.

— А без него ты никак не можешь?

— Мне хочется надеть его.

Мама вздохнула — тихо, изнуренно, протяжно.

— Ну хорошо, — сказала она. — Закончи с волосами Зои, а я поищу твой браслет.

Она протянула Сьюзен щетку и исчезла из зеркала, высокие каблучки ее сердито застучали по коридору.

— Черт, Зои, вот какими должны быть волосы, взгляни, — сказала Сьюзен. От нее исходил летучий аромат мыла. Она принесла с собой дух оптимизма, быстрые движения уверенного в себе механизма.

— Я не хочу, чтобы меня фотографировали, — сказала ей Зои.

— Ну, тут уж ничего не поделаешь. Хочешь не хочешь, а сняться под Рождество нам придется. Крепись, сейчас будет немного больно.

— Ой! — вскрикнула Зои, хоть Сьюзен и обходилась с ее волосами ласковее, чем мама.

— Девушке полагается быть отважной.

— Я вообще фотографироваться ненавижу, — сказала Зои. — И платье, которое она мне купила, тоже терпеть не могу.

— Знаю, знаю. Все это ужасно. Господи, злодей какой-то, а не клубочек.

В зеркале появился папа. Большой. Энергичное, подвижное лицо.

— Здравствуйте, дамы, — сказал он. — Как идут дела?