— Не совсем. Он приемный отец. Он усыновил меня, когда моего родного отца убили в разборке. Поэтому фамилии у нас с Василием Феофилактовичем разные.
— Кошмар какой-то.
— Почему кошмар? — слегка обиделся мой шкафчик. — Василий Феофилактович хороший человек.
— Ага, и криминальный авторитет тоже хороший.
— Ну, не без этого. Послушай, Ника, теперь, когда ты это узнала… Ты, наверное…
— Что?
— Не захочешь со мной гулять.
— Ну, твои шансы завоевать мою руку и сердце откровенно убавились, но в остальном ты можешь гулять со мной и даже посвящать мне стихи.
— Правда? — Санди обрадовался моим словам, как ребенок — рождественской игрушке. — А я уже…
— Что?
— Посвятил тебе стихотворение.
— Когда же ты успел его написать?
— Ночью, точнее, под утро.
— Ладно. — Я сгрузила грязные тарелки и стаканы в мойку и повернулась к Санди. — Читай.
Какие золотые облака
Над городом унылым и неброским.
На всех лежит осенняя тоска
Осыпавшимся пеплом папиросным.
И с колокольни ангелы суда
На нас глядят с такой печалью, словно
Не солнце, не дожди, не холода,
А мы в приходе осени виновны.
— Санди, ты настоящий поэт. Даже не верится. И спасибо тебе за посвящение. Может, мы действительно повинны в приходе осени… Слушай, а твой приемный отец знает, что ты пишешь стихи?
— Знает, наверное. Но это ему до лампочки. Он все старается направить меня по пути бизнесмена.
— Ну вот, а ты говоришь, что он хороший.
— А что плохого в том, чтобы быть бизнесменом и одновременно писать стихи?
— Да ничего, в принципе. Просто одно с другим, на мой взгляд, не сочетается. Ладно, я пойду одеваться для посещения музея.
— А я помою посуду.
— Санди, не пугай меня. Ты первый встреченный мной мужчина, который согласен мыть посуду.
— А у тебя в жизни много было мужчин?
— Если честно — ни одного. Это так, к слову пришлось. Оставь посуду в мойке, я потом сама с ней разберусь.
Для прогулки я выбрала джинсы со стразами, лиловый свитер и легкую курточку. Пойдет.
Когда я появилась на кухне, выяснилось, что посуду мой новый приятель все-таки помыл.
— Мерси, — сказала я ему, — Ты все-таки очень странный.
— А это плохо?
— Это интересно. Ну все, идем в музей.
И мы отправились в музей декоративно-прикладного ведьмовства.
Здесь было немноголюдно и немного скучновато. Меня заинтересовала витрина с разнообразными магическими кристаллами, Санди долго изучал россыпь волшебных палочек. В общем, музей навеял на меня откровенную скуку, и тут Санди мне заявил:
— Он за нами следит.
— Кто? — испуганно прошептала я.
— Не оглядывайся, иначе он заметит. Худой, нескладный тип с отсутствующим выражением лица. Тебе такой знаком?