— Дура набитая, пустоголовая кукла!
Все это произносилось шепотом, под улыбочки и поцелуи, чтоб, не дай бог, гости не догадались о назревающем скандале…
— Что ж, — возгласила тем временем тамада, — наступил важный момент разрезания торта. Раньше торт разрезала одна невеста, и это было ее первое хозяйственное дело в качестве замужней женщины. Но вы посмотрите на этот торт. Это же многоярусное чудо. Нет, невесте одной не справиться! Пусть ей поможет и жених.
И Инна с Павлом стали разрезать торт.
Каждому гостю досталось по небольшому кусочку, но ведь не в этом было дело. Главное — причастность к молодоженам.
После того как был съеден торт, Инна прошептала Павлу:
— А твои родители нам ничего и не подарили. Мои — хоть квартиру.
И тут поднялся отец Павла, держа в руках бокал:
— Мы с матерью Павла — простые оборотни, рабочая кость. Все, чего мы добились в жизни, заработано честным трудом. И сейчас мы хотим преподнести молодоженам скромный подарок. Это дом в окрестностях нашего города Щедрого. Вот документы. Надеюсь, дом вам понравится.
— Браво! — зааплодировала Инна. — У нас будет свой дом. Мы будем выезжать туда летом и отдыхать.
— Спасибо, пап, — растроганно сказал Павел. — Вы ведь последние сбережения, наверное, в него высадили.
— Ты — принц, сынок. И должен жить как принц.
— Но вы-то…
— Мы с матерью — другое дело. Благородная кровь видна и в рубище. Ладно, давай-ка поцелуемся.
Павел перецеловался и с матерью и с отцом, потом с поцелуями полезла Инна. Она была очень довольна. Недвижимость — это святое!
Наконец свадебный вечер закончился. Пьяных и счастливых гостей развозили такси, а Павел и Инна поехали к себе домой на специально заказанном лимузине.
Едва они переступили порог квартиры, Инна влепила Павлу пощечину.
— Ты спятила?
— Это тебе за то, что ты слинял со свадьбы и встретился со своей феей. Будешь отрицать?
— Не буду.
— Как это все произошло?
— Это святая Вальпурга.
— Всегда знала, что нельзя доверять святым и всяким там праведникам! Мерзавец! Ты теперь вечно будешь изменять мне.
— Не буду. Мы с Леночкой встретились в последний раз.
— Если ты нарушишь слово еще раз…
— Нет. Этого не будет. С прошлым покончено.
— Ладно. Давай раздеваться, в душ и спать. Я вымоталась смертельно. Помоги расстегнуть платье.
Павел взялся за молнию. И тут с ним что-то произошло. Он настолько сильно возжелал Инну, что буквально сорвал с нее платье.
— Инна, — он тяжело дышал, — это твое колдовство, да?
— О чем ты? — удивилась Инна, но понимание мелькнуло в ее расчетливых глазах.
Павел сбросил с себя одежду и, подхватив Инну на руки, понес ее на кровать. И там овладел ею, практически не помня себя.