— Ты просто обжора!
— Ага, — едва разборчиво сказал я с набитым ртом. Пусть думает, что хочет.
Когда от курицы остались только обглоданные косточки и я, поблагодарив Лену, решил слегка отдохнуть, жена положила мне на плечо руку.
— Теперь рассказывай.
— Я же тебе все сказал…
— Подробнее, я хочу все знать.
Пришлось наврать, что, переплыв Волгу, я углубился на земли татарские, влез на дерево и с помощью подзорной трубы стал обозревать окрестности. Пошел дождь, дерево стало скользким, и я упал. До дома шел два дня, не держа и крошки во рту.
— Вот и все, — закончил я свое повествование. У жены по щекам текли слезы.
— Бедненький мой! Так намучился — я уж плохое подумала: сначала — что татары тебя в плен взяли, потом — что убили, затем решила, что ты себе полюбовницу нашел, а меня бросил.
Вот женщины — насочиняют с три короба, из ничего выводы делают.
Я, как мог, ее успокоил — к сожалению, на большее я пока что не был способен, почти калека — и, передохнув, взялся за карасей. Был за мной грех — любил я жареную рыбку даже больше, чем мясо. Тем более что мясо здесь готовить не умели: сварить, пожарить — и все. Невелик выбор. А из колбас — только кровяная. Эх, сейчас бы сервелату или люля-кебаб!
После сытного завтрака, точнее — уже обеда, мы пошли в баню. К этому времени она уже прогрелась. Когда я разделся, Лена жалостливо меня оглядела.
— Увечный ты мой!
— Господи, как я не люблю эти бабские причитания…
Плеснув на каменку квасом, я улегся на полку, попотел. Лена осторожно потерла меня мочалкой. Местами было больно, я кряхтел, но терпел. Обмылся, снова плеснул на камни квасом. Баня заполнилась хлебным духом, от жара волосы чуть не трещали. А теперь — снова на полку.
Жена бережно прошлась над телом веником, а когда он напитался паром и размяк, легонько пошлепала им по моей спине. Хорошо! Что может сравниться с русской баней? Сауна? Нет! А про душ я и не говорю, это — средство гигиены, смыть грязь с тела — не более. Баня же еще и лечит. И вышел я из нее пусть не здоровый, но уже и не разбитый, как корыто завистливой старухи из известной сказки. Теперь можно и поваляться в постели. Дел полно, но я решил позволить себе несколько дней отдыха, если не будет возражать Иван.
Кстати, когда я мельком упомянул про старуху и разбитое корыто, Лена заинтересовалась. И когда она в постели натирала меня мазями, пришлось пересказать всю сказку. Жена настолько заслушалась, что временами бросала занятие и внимала, приоткрыв рот.
— Откуда ты все это знаешь?
— Бабушка в детстве поведала.
Ну не мог же я ей рассказать о Пушкине или мультфильме по его сказке.