— Ну что, — промолвил он, вежливо улыбаясь, — мы разглядывали друг друга слишком долго для того, чтобы это показалось приличным, а, Пелон? Скажем так: никто из нас особенно не изменился и оба мы всё те же, что и раньше. Таким образом, мы вернулись к моему первоначальному вопросу: отчего ты не застрелил меня? И отчего не сделал этого сейчас? Мадре! Честное слово, ты и вправду изменился!
— Ни за что! — ответил тот. — Придёт время, и я тебя обслужу. Можешь быть уверен. И пока что — дело в этом старике-апаче, чьё тело валяется вон там.
При упоминании об Энхе улыбка Маккенны увяла. Внезапно он понял, что появление Пелона в Яки-Спрингс не было случайностью. Его взгляд стал напряжённым.
— Что это значит? — спросил он.
Бандит пристально посмотрел на него.
— Ты знаешь, что это значит, — сказал он. — Мы здесь оказались по той же причине, что и ты, — выслеживали этого чёртова скелета, старика индейца. Не гневи меня. Ты знаешь, что его семья владела тайной Сно-Та-Хэй.
Маккенна кивнул, неопределённо пожав плечами.
— Что до этого, какая семья в этой проклятой земле её не знает? Моя, твоя, семья твоих знакомых — все мы владеем этим секретом. Тайну Сно-Та-Хэй можно купить задёшево в каждой забегаловке Соноры и в любом из салунов Аризоны.
Пелон возвратил столь же неопределённый кивок, взведя попутно курок винтовки.
— Терпение, — сказал он, — добродетель, без которой я всегда обходился. Я сосчитаю до трёх, может, до четырёх, а потом пристрелю тебя.
Маккенна знал, что он это сделает. А не он — так пятеро его кровожадных волков-сотоварищей, которые тотчас же взвели курки винчестеров и придвинулись ближе. Но белый золотоискатель по-прежнему был в нерешительности. Не был он и в достаточной мере вооружён для спора. Его собственное ружьё, устаревший «спенсер» времён Гражданской войны остался вместе с седельными сумками за тридцать футов в стороне. Единственным аргументом в споре оставался тонкий мескитовый прутик, сломанный им для того, чтобы стереть начертанную Энхом карту. Мысль о возможности защититься с помощью этой колючей ветви породила на его губах кривую улыбку и с запозданием, в отчаявшемся уме, надежду на избавление.
— Хорошо, — сказал он, сделав пару шагов вперёд и тем заслоняя карту на песке, которую не успел стереть. — Это правда, я следил за стариком. Но я, как видите, поспел слишком поздно. Я нашёл его здесь, на одеяле, он умер сегодня от старости и жажды и сильного зноя.
— Это плохая ложь, — заявил Пелон, — но мне следует помнить об осторожности. Застрелить тебя прежде, чем я удостоверюсь, что ты не выведал секрета у старого Энха, для человека моей профессиональной репутации было бы непростительной оплошностью.