Для нее этот край сохранил образ сказочного райского уголка, который восхитил ее в тот самый момент, когда она различила сквозь густой туман, через который блестела радуга, звон якорной цепи, возвещавший об окончании ее первого длительного путешествия. Она стояла на мостике, прижав к себе Онорину. В глубине ее рождался молчаливый крик, словно это взывали все изгнанники, избежавшие тюрьмы или казни, крик, от которого хотелось пасть на колени: «Новый Свет!»
На этой неизведанной земле могло случиться что угодно, она это понимала и заранее была готова ко всему. Самое главное, что они были свободны и спасены.
Каждый раз по возвращении в Голдсборо она снова переживала миг прилива новой крови, миг обновления сил.
Прибыв в Новый Свет, изгнанники и побежденные снова обретали мужество, иные чувствовали его в первый раз.
Вопреки тому, что ей пришлось перенести у этих берегов, Анжелика не забывала своего первого впечатления неописуемой красоты.
К нему в последующие дни добавилась чудесная радость от известия, что оба ее сына живы. И она никогда не забудет мгновения, когда Кантор, обнаженный, словно молодой бог с Олимпа боролся с волнами в гроте Анемонов и кричал: «Посмотрите на меня, матушка!» К этому примешивалось впечатление от сна, рассказанного Флоримоном перед его отъездом в Америку вместе с Натанаэлем де Рамбур. Ей казалось, что она спит… или что она умерла. Многое здесь казалось призрачным как мечта, так был велик контраст между жизнью в Европе и в Новом Свете.
Итак Голдсборо останется местом, где реальность похожа на мираж, где вас поджидают неожиданные сюрпризы и радости, ослепляющие словно молния.
И эти радостные мысли, которые облегчали душу и наполняли сердце песней, пробуждали в ней нетерпение увидеть тех, с кем были связаны (правда не всегда наилучшим образом, надо признать) первые часы, проведенные на этих берегах.
Там жили гугеноты из Ля Рошели, которых ей и Жоффрею удалось спасти от тюрьмы и галер. Среди них – ее близкая подруга Абигаэль, жена Габриэля Берна, их дети – Мартьяль, Северина и Лорье, которых Анжелика любила, как родных… также – старая Ребекка, их служанка, тетушка Анна, чета Маниго и много других.
Она также готовилась к встрече с Коленом Патюрелем, и это всегда было связано с волнением и искренним удовольствием, в которых она себя никогда не упрекала. Когда она думала о чувствах, испытываемых при виде их губернатора, высокого и грузного, направляющегося навстречу походкой морского волка, приспособившегося к качке, поднимающего руку в знак приветствия, окруженного постоянно детьми, она понимала, что этот человек приветлив, приятен, надежен и даже безгранично предан им обоим в равной степени.