– Когда же?
– Когда перестанут бояться… Когда причины страха исчезнут… «Маленький колдун» указал пальцем на другой край берега. Все повернулись в том направлении.
– А! Вот и господин Патюрель!
Колен подходил размашистым шагом, изредка жестикулируя, но на этот раз это было знаком скорее неуверенности и подавленности, чем радости.
– Дела наши плохи, – крикнул он издалека. – Я хорошо слышал пушечный выстрел, но я находился в Голубой Бухте, а это довольно далеко…
Пока он приближался, все заметили на его лице выражение озабоченности, и на этот раз он не взглянул на Анжелику как прежде, когда при виде ее его лицо озарялось радостью, восхищением и почтением. Такой взгляд не может ни одну женщину оставить равнодушной.
– «Бесстрашный» господина Ванерейка прибыл сегодня утром, и я должен был сопровождать его до места, где он бросит якорь… Если бы меня заранее предупредили о вашем прибытии… Я побоялся протеста этих сорвиголов… Но я вижу, слава Богу, что все спокойно!
– О, да! Спокойно у вас тут на редкость! – молвила Анжелика. – Спокойнее не бывает! Колен, во имя всех святых, расскажите нам… Что происходит? Что за драма разыгралась здесь?
– Вы жалуетесь на тех матросов, которых я видел на берегу? – спросил Пейрак.
– Да нет, нет! Их корабль прибыл вчера. Это англичане из самой Англии. Они не в первый раз заходят к нам перед отправкой в Европу. Они привозят товары из Лондона и Новой Англии.
– Так значит приезд господина Ванерейка послужил причиной тревоги?
– Гм!.. И да, и нет.
– Колен, вы хотите скрыть от нас что-то! – воскликнула Анжелика, у которой сложилось впечатление, что он не хочет говорить в ее присутствии.
– Мадам, будьте уверены, я вам все расскажу. Обещаю. Но вначале позвольте мне переговорить с господином де Пейраком.
Оба мужчины отошли на несколько шагов и стали о чем-то говорить, встав в пол-оборота. Колен бурно жестикулировал. У него был подавленный вид, что не соответствовало его обычному состоянию, ибо трудно было найти повод, который привел бы в замешательство самого Колена Патюреля, более известного в Карибском море под именем Кровавой Бороды, а в Марокко его знали как Короля Рабов с каторги Мекнеса, или Колена Распятого или Колена-Норманна, который прошел через кровь, преступления или предательства. Битвы, стычки, нападения пиратов с ножами в зубах вызывали у него лишь легкое подрагивание век и выражение скуки на лице.
Однако, его загорелый лоб прорезали глубокие морщины в то время, как он посвящал графа де Пейрак в курс событий. Ситуация казалась столь мрачной, сколь сложной. Анжелика начала успокаиваться.