корабля разнесло вдребезги. Вздрогнув, судно слегка накренилось, и в тот же момент прозвучал ответный залп пиратов. Но, вследствие крена, ядра пролетели над фортом, не причинив ему никакого вреда, и зарылись в землю далеко позади.
– Огонь! – скомандовал Блад, и тотчас грянул залп остальных девяти пушек.
Корма корсарского корабля представляла собой сомнительную мишень, и Блад почти не надеялся ни на что, кроме чисто морального эффекта. Но удача снова улыбнулась ему, и, хотя восемь зарядов угодили в воду, девятый точно нашёл свою цель, врезавшись в полуют.
– Viva[46] дон Педро! – воскликнули испанцы, сразу же воспрянув духом от первого, хотя и незначительного успеха, и, улыбаясь, бросились перезаряжать пушки.
Но теперь спешить было незачем. Пиратам требовалось убрать обломки бушприта, и прошёл целый час, прежде чем они, горя жаждой мести, возобновили военные действия, пойдя в крутой бейдевинд[47] против бриза.
Во время этой передышки Аранье удалось дотащить орудия до рощи, находящейся в миле от форта. Блад мог отступить и присоединиться к нему. Но, осмелев после первых удач, он остался на месте, продолжая артиллерийскую дуэль. Однако на сей раз ядра батареи форта не достигали цели, а мощный бортовой залп орудий красного корабля проделал ещё одну солидную брешь в крепостной стене. После этого, справедливо рассудив, что в форте осталось очень мало пушек, да и те сейчас не заряжены, пираты, взбешённые упорством испанцев, подошли ближе и, сделав поворот оверштаг, произвели очередной залп.
В результате этого раздался взрыв, заставивший дрогнуть даже дома в Сан-Хуане.
Блад почувствовал, что какая-то неведомая сила подняла его в воздух и с силой швырнула вниз. Полуоглушенный, он лежал на земле, вокруг него падал ливень каменных осколков, а стены форта с грохотом рухнули, превратившись в бесформенную груду развалин.
Выстрел пиратов взорвал пороховой склад, что привело к уничтожению форта.
Блад выкарабкался из-под обломков щебня и, откашливаясь от пыли, забившей горло, постарался оценить создавшуюся ситуацию. Во время падения он сильно ушиб бедро, но так как боль постепенно стихала, то там, очевидно, не было серьёзных повреждений. Все ещё не вполне пришедший в себя, Блад наконец смог подняться на ноги. Его дрожащие руки кровоточили, но кости были целы.
Однако не многие так дёшево отделались. Из двенадцати солдат, оставшихся с Бладом, только пятеро не пострадали от взрыва, шестой жалобно стонал, лёжа со сломанным бедром, а седьмой тщетно пытался вправить вывихнутое плечо.
Остальные пятеро погибли и были похоронены под развалинами.