— Простите, — окликнула она садившуюся в машину таксистку. — Вы ещё работаете? — матушка сделала вид, что не слышала разговора женщины с диспетчером.
— Отработала уже. Сейчас машину в парк поставлю — и домой, — ответила та.
— Видите ли, я в городе по делам была, и вот… опоздала на последний автобус.
— Да, до монастыря далековато, — в голосе женщины прозвучало искреннее сочувствие. Она на мгновение задумалась, а потом, словно приняв решение, махнула рукой:
— Ладно, мои оглоеды без меня поужинают. Садитесь, поедем.
— А сколько это будет стоить? — робко спросила матушка.
— Поехали, говорю. Там видно будет.
Долгие северные сумерки уже затемнили окрестные поля. Машина ехала по пустынной дороге. Таксистка включила музыку. Прислушавшись к тому, что поет певица, матушка перекрестилась ещё раз.
— Выключить? — улыбнувшись, спросила водитель.
— Если можно, пожалуйста.
— Всё правильно. Вам лучше такие песни не слушать. А мне, честно говоря, нравится. Жизненно.
— Мне это трудно понять, — вздохнула матушка. Ещё пять минут назад она радовалась тому, что всё так хорошо закончилось, а сейчас уже искренне скорбела, думая о таксистке.
— Вы меня простите, — обратилась монахиня к женщине, — как вас зовут?
— Анна.
— А по отчеству?
— Да какое там отчество, мы же шоферня. Начальника гаража по — отчеству зовём, остальных по именам.
— И что, с вами одни мужчины работают?
— Почему? Диспетчеры, бухгалтерия, — начала перечислять Анна, но потом, словно поняв подтекст вопроса, засмеялась:
— Нет, ребята меня не обижают. Да и за баранкой я уже лет пятнадцать.
— А вот вы в брюках, — матушка пыталась быть тактичнее. — И выражения всякие допускаете. Наверное, курите? Это всё не спасительно.
— Курю, — вопреки опасениям матушки, Анна спокойно отреагировала на её слова. — Кстати, а как к вам полагается обращаться? Сестра?
— Нет, я настоятельница. Мать настоятельница.
— Вы думаете, мать настоятельница, я о своих грехах не знаю? — она махнула безнадёжно рукой. — Только ведь это в рекламе по телевизору дура какая-то под машину в мини-юбке лезет. Не видели?
— Я не смотрю телевизор.
— Ну да, я забыла. А выражаюсь … бывает, но не подумайте, что я сквернословка какая … Если матернусь ненароком, то по делу.
— А в Бога веруете? — матушка уже овладела ситуацией.
— А как же без этого?
— В церковь на исповедь ходите?
— В великий четверг ходила. Когда ещё? Да, получается раз в год.
— Надо чаще. И каяться, каяться надо в грехах. Их мало знать, надо с ними бороться. На вашей работе для женщины столько искушений.
Наступило молчание. Анна о чем-то задумалась. Матушка уже не сомневалась, что Господь свёл её с этой женщиной не случайно.