Лес тем временем немного расступился, и на опушке показался дымок горящего очага, а потом стали угадываться очертания крыши дома и других хозяйственных построек. Жилище егеря… Там, поди, и егерь сам, и жена его, и детишек егерских полный дом. Вот и уйди теперь незаметно…
Собаки на дворе лаяли, только охотничья лежала молча у порога дома. Тощие куры разгребали притоптанный снег, и шарахнулись в стороны от копыт лошадей и ног Корвина. Никто не выбежал навстречу, чтобы принять лошадей, и Корвину пришлось самому определять их в маленькую конюшню. Только потом он зашёл в дом.
Было тепло и пахло хлебом, от запаха его тут же ожил голодный желудок. Хозяин скидывал у очага мокрую обувь, улыбался огню и теплу. Алдор был где-то с хозяйкой в дальнем углу, помогал женщине снимать с девушки верхнюю одежду и обувь.
— Всё… Дальше я сама… — Хозяйка мягко, но настойчиво отодвинула Алдора и выпроводила, задёрнув за ним занавеску, отделяющую угол.
Алдор молча встретился глазами с Корвином, тот дёрнул подбородком, приглашая выйти. Но тут женщина сама вышла к ним и, глядя строго и тревожно, спросила:
— Что ж вы довели её до такого состояния? Как можно было так? Бедная девочка… Она вся горит… Спаси, Господи, её душу… — Скоро перекрестилась и прошла к печи, передвинула горшки на плите, примостила ещё один, наполнив его водой из ведра. Потом порылась в сундуке и вытащила длинную светлую рубашку, ушла к больной. Потом крикнула оттуда:- Кто вы ей будете-то?
— Брат…
— Жених…
Они выпалили одновременно и медленно перевели глаза друг на друга, встретились взглядами, да такими красноречивыми, что слов и не надо было.
"Дёрнул тебя чёрт за язык… Зачем? Зачем, Господи, Алдор? Ты как будто ничего не понимаешь… Тоже мне, жених… Уходить надо…"
— Вы вещи убирайте в угол, раздевайтесь… Обедать будем… — обратился сам хозяин. — Отдохнёте, побудете пару дней, девочка поправится, и поедете… Если, конечно, не торопитесь сильно…
— Поправится… — передразнила хозяйка мужа. — Какой быстрый, дай бы Бог… Молиться надо… Жар, как кипит будто… — Вышла, глядя хмуро на гостей из-под старого выцветшего платка, низко опущенного на лоб и на глаза. — Что стоите? Раздевайтесь! Обед буду подавать…
Алдор с Корвином молча повиновались, как два нашкодивших подростка перед строгой матерью. Хозяин гостеприимно указал на места за столом. А почему бы и нет? Тепло, накормят, хоть пару дней отдохнуть, да сил набраться.
* * * * *
Как-то само собой, незаметно, эти два дня переросли в три, в пять и в неделю. Находились какие-то дела, заботы, и отъезд откладывался на каждый следующий день. Дом егеря и его жены располагался удобно для их гостей: в лесу, и ближайшая деревня находилась неблизко. Варн — хозяин дома — следил за лесом, пока шла зима, и охоты были редкими, он жил спокойно, целыми днями пропадал в лесу, охотился. Свежую дичь — зайцев и куропаток — относил в ближайший замок, хозяину этих земель и лесов, барону Готту. За это получал небольшие деньги и в деревне мог купить самое необходимое. Да и надо была-то ему с хозяйкой самая малость: соль, гвозди, мука хорошего качества, кожи, да сукно из добротной шерсти. Лисс — жена егеря — всё хозяйство тянула на себе: варила и убирала, следила за скотиной и птицей, молола зерно на ручной мельнице, шила и ткала. Да ещё прибавились заботы с больной Вэллией, поила и кормила её, парила какие-то травы и молоко, шептала молитвы.