— И вы думаете, что они все занимаются контрабандой наркотиков?
— Да.
— Но, если я вас правильно понял, вы уже рассказали о своих подозрениях и агенту ФБР, и береговой охране, однако никаких доказательств, подтверждающих ваши подозрения, они не обнаружили.
— Выходит, что так.
— Однако, по вашему мнению, у всех жителей Ист-Фремптона внезапно появилось много денег.
— Тут надо отметить два момента, — ответил ему молодой шкипер. — Во-первых, у всех жителей Ист-Фремптона появилось много денег. Во-вторых, они, жители города, не хотят иметь никаких дел с посторонними. — Он нахмурился. — До такой степени, что девушка, которая мне нравилась… я думаю, дошла до инцеста.
— Да, — вздохнул Флинн, — и от этого особенно больно. Как всегда, человеческий фактор.
Они уже входили в гавань Фремптона.
— На материк вы собираетесь вернуться сегодня? — спросил шкипер.
— Да, — кивнул Флинн. — Хотелось бы.
— Мы отплываем ровно в половине пятого, — предупредил шкипер. — Кем бы вы ни были, сделайте все, что в ваших силах, для жителей этого безумного города. У них точно съехала крыша, и мне бы хотелось, чтобы кто-то поставил ее на место.
— Кто-нибудь меня обслужит? — наконец не выдержал Флинн.
До Ист-Фремптона он добрался на такси (старичок-водитель сказал ему: «Тут живет сестра моей жены. — Он указал на маленький белый домик. — Ей семьдесят два года, и она чокнулась. Жена больше не может говорить с ней даже по телефону. Всегда проводила с нами Рождество, но насчет этого года я сомневаюсь. Иногда люди начинают вести себя более чем странно. Вот она напоминает мне кошку, которая проглотила попугая»), Флинн прогулялся по Риардон-стрит, в шесть кварталов длиной, которая вывела его к узкому заливу. Магазины сувениров и одежды, один или два ресторана закрылись: сезон закончился. Не работали также продовольственный магазин, скобяной, аптека. Флинн нашел ресторан, в котором два года тому назад им подали нежного, тающего во рту, запеченного в духовке фаршированного лобстера. Теперь вывеска ресторана висела на одном гвозде, левое от двери окно-витрину разбили. На Риардон-стрит, ближе к центру Ист-Фремптона, Флинн прошел мимо конгрегационной церкви. Траву на газоне не подстригали все лето. На доске объявлений у церкви красовалась надпись: «ВОЗРАДУЕМСЯ! ОН ВОСКРЕС!» Должно быть, осталась с Пасхи. На стук в дверь домика священника никто не ответил. А вот вычислить дом патера среди домов, окружающих католический храм, Флинн не сумел. На дверь полицейского участка повесили табличку: «УШЛИ НА ЛЕНЧ». Какой-то умник слово «ленч» зачеркнул, приписал сверху: «ЛИНЧЕВАТЬ ПРИЕЗЖИХ». Флинн толкнул дверь, но она не подалась. Немногие прохожие словно его и не замечали. Когда же он пытался подойти к ним, переходили на другую сторону улицы, чтобы избежать встречи. «Странно, — сказал себе Флинн. — Я же принимал утром душ».