Спустя четверть часа Кусман соизволил явиться. Был он одет в длинную ночную рубаху, на ногах уже знакомые тапочки, волосы всклочены и торчали во все стороны. Царь потягивался и неодобрительно посматривал в сторону Баяна, который храпел так громко, что, казалось, под ним вибрировал подоконник. Кусман зевнул, потер глаза кулаком и увидел вошедших.
— А, здравствуйте, молодцы! — сказал он сонным голосом.
— Доброе утро, царь-батюшка! — хором ответили молодцы, причем стрелок едва не предпринял еще одну попытку убежать.
— Ты меня прости, Андрейка, — виновато проговорил Кусман, снова зевая, — что ни свет ни заря с постели поднял. Дело есть.
Тут он выразительно посмотрел на Вертодуба, и тот, сообразив, что царь хочет потолковать с Андреем наедине, поклонился и вышел.
Кусман молчал, стрелок внимательно прислушивался к храпу кота, раздумывая, сколько еще проспит это прожорливое чудовище. Наконец царь заговорил:
— Дело есть, Андрейка. И какое дело! Что ты мне вчера про Лыбедь-то говорил?
Стрелок повторил. Царь покачал головой, пожевал губами и продолжил:
— Не поверил я тебе вчера, а зря. Приезжал вечером гонец от Далмата, владыки Серебряного царства, принес весть недобрую. Видали люди, как пролетал над лесом змей о двадцати головах, небо крылами затмевал.
— О двенадцати, — поправил царя стрелок.
— Ну о двенадцати, не в том суть. А только говорят, он и вправду в нашу сторону метит.
— Врут, царь-батюшка, — уверенно заявил Андрей, — коли бы он сразу к нам полетел, давно бы уже тут был.
— В том-то и дело, что не врут, — вздохнул Кусман, — эдакий злодей! Коли бы прямо летел — это еще полбеды, так он же еще и кругами кружит, деревни да села сжигает! А как сгубит всю округу — так и до нас доберется, никого в живых не оставит. Вот ты и думай.
— Чего думать-то? — не понял стрелок. — Воинов наших супротив него выставить надо! Они, чай, быстро с ним разберутся.
— Разберутся, как же! — со злостью выкрикнул царь, забыв о том, что надо говорить шепотом, дабы не разбудить кота, — Границы оборонить да недругов осадить — это мое войско завсегда пожалуйста. А как прикажешь с небесным змеем сражаться? Шкура у него, говорят, до того твердая, что не разрубишь, да и не подпустит он к себе ни мечника, ни копейщика. Как станет сверху огнем плеваться — так всего войска и не бывало!
— А ежели стрелой? — предложил Андрей. — Стрелой-то его достать можно?
— Можно, для того и позвал, — сказал Кусман, — потому и прошу: помоги, Андрейка.
— Все сделаю, — пообещал стрелок, — жизни за тебя, царь-батюшка, не пожалею!
— Спасибо, сынок, — прослезился царь, — ты у меня последний остался! Ты что, думаешь, я с утра сразу не созвал своих лучших людей? Не спросил их, готовы ли они истребить поганое чудовище?