– Прекрасно, чем скорее, тем лучше, – обрадовалась Пернел, видя из окна, как к дому приближается безупречный «ягуар». Почему у нее сразу так резко поднялось настроение? Ах да, это из-за звонка электрика! Черные тучи, стоявшие на горизонте всю неделю, вдруг развеялись.
Свидание с Крисом Фармером прошло удачно, она отдохнула, но, когда к концу обеда он предложил отправиться в ночной клуб, Пернел отказалась. В Восточном Дарили, как ей известно, всего два заведения подобного рода и оба пользуются дурной репутацией.
– Ты не обидишься, если я попрошу проводить меня домой? – И поведала, что рано утром электрик начнет менять в доме проводку.
Крис, как всегда, послушен – не стал спорить, а отвез ее домой. Правда, когда машина подъехала к дому, Пернел слегка мучила совесть: электрик собирался быть у нее в субботу чуть ранее десяти. Произнося благодарность Крису, она старалась придать голосу самые теплые интонации.
– А меня ты в дом не приглашаешь? – забросил удочку Крис, положив руку на спинку сиденья у нее за спиной.
– Мистер Джонс будет возражать, – улыбнулась она и уже собралась открыть дверцу, когда ее ослепил свет машины, приближавшейся к дому с противоположной стороны.
Крис, воспользовавшись случаем, не замедлил приложиться губами к ее губам, более того – прижался к ней всем телом. Заслонил от слепящего света, вот рыцарь, однако чуть не свернул ей шею! Неизвестно еще, что предпочтительнее…
– Доброй ночи! – резко бросила она и, не дав поклоннику опомниться, выскочила из машины и проворно прикрыла за собой створку ворот.
Пернел мгновенно забыла о Крисе Фармере, с его любовными притязаниями, узнав подъехавшую машину: «ягуар»… Она повернулась и направилась по дорожке к дому. Сейчас уже, верно, половина двенадцатого, если не больше… Она отперла дверь и вошла к себе. По всей видимости, Тримейн провел где-то неплохой вечер, и уж конечно, не один, а с дамой. В постель Пернел улеглась в самом скверном настроении…
На следующее утро она поднялась очень рано, и правильно сделала: ровно в семь часов три минуты прибыл Эдди Джонс. Ничего удивительного, что предыдущую работу он закончил раньше срока, если приступает к делу так рано! Уже в семь одиннадцать он стал разбирать ее дом буквально на части. Пернел с ужасом прислушивалась к глухим ударам наверху: то ли он разбивает что-то тяжелым молотком, то ли бросает свой металлический ящик с инструментами на пол, – в семь пятнадцать раздался страшный грохот, до основания потрясший весь коттедж.
– О Боже! – пробормотала себе под нос Пернел, сидя в гостиной.