– Тогда давайте закончим, – предложил Павел.
– Нет. Мне важно узнать и другие детали происшедшего. Что было потом. Я имею в виду сразу после вашей встречи. Вы можете мне подробно рассказать?
– Ничего не было. Больше мы не встречались.
– Вы меня не поняли. Давайте начнем с того момента, когда встреча закончилась. С этой секунды. Кто и как себя повел. Вы можете мне рассказать?
– Вам нужна «клубничка»? Хотите гнусных подробностей? Может, Петр вам ничего и не рассказывал и вы один из тех журналистов, которые, как падальщики, ищут свои материалы.
– У меня не праздное любопытство. Если бы после вашей встречи Золотарева не убили, то вы вполне могли бы даже не разговаривать со мной. Но его убили. Неужели вы не хотите, чтобы мы узнали, кто его убийца?
– Хочу, – пробормотал Павел, – да, наверно, хочу.
– Что было сразу после вашей встречи?
– Мы разошлись по своим комнатам.
– И все?
– Если вы скажете, что именно я должен вспомнить, то я постараюсь вспомнить, – огрызнулся Солицын.
– Как именно вы расходились? В какой очередности. Можете вспомнить?
– Думаю, что смогу. Сначала Инна пошла в ванную. Потом Алиса надела наш халат и ушла к себе в номер, наверно, тоже принимать душ. Нет. Она сначала вошла в нашу ванную и что-то оттуда забрала. У нас в апартаментах две ванные комнаты.
– Что было потом?
– Он вам рассказал все подробности, – начал понимать Павел.
– Вы можете сказать мне правду.
– Пожалуйста. Мы с ним поругались. Слово за словом. Я сказал, что мы все это напрасно затеяли. Что мы оскорбили Алису и Инну своими глупыми действиями. Что мы повели себя просто безумно. Он со мной, кажется, не согласился. Пытался спорить. И мы поругались…
– Может, даже подрались…
– Может быть, – отвернулся Павел.
– Что было дальше?
– Мы действительно подрались. Покатились по полу. Пришла Инна, и Петр ушел к себе. Вот и все. Но если вы хотите использовать нашу драку как повод для того, чтобы обвинить меня в этом убийстве, то у вас не получится. Мы потом с ним встретились за завтраком и нормально поговорили. К этому времени мы оба остыли и понимали, что были не правы.
– Он вам что-то сказал?
– Сказал, что мы два кретина.
– И больше ничего?
– Не помню. Честное слово, не помню. Но мы были с ним так расстроены.
– Какой оборот вашей совместной компании? – неожиданно спросил Дронго.
– А при чем тут оборот нашей компании? – не понял Солицын.
– Вы можете ответить на вопрос?
– Пятьдесят миллионов. Долларов, конечно.
– Вы владеете пятьюдесятью процентами акций?
– Нет. Сорок пять процентов. Примерно столько же было у Петра. Еще десять процентов было у мелких вкладчиков. А почему вы спрашиваете?