– Он очень сожалел об ошибке, которую допустил, – пояснил Дронго, – о самой большой ошибке в своей жизни.
Она приняла это сообщение спокойно. Как удар по лицу. Но глаза вспыхнули. Ей очень нелегко давалось это спокойствие.
– Что именно он вам рассказал?
– Зачем вы себя мучаете? Вы уже поняли, что он мог мне рассказать…
Она взяла чашку. Рука предательски задрожала. Чтобы не выдавать своего состояния, она быстро поставила чашку обратно. Достала носовой платок, вытерла руку.
– Неужели он мог рассказать такое чужому человеку? – с чувством обиды и негодования произнесла она. – Неужели он был способен и на такую подлость?
– Вы меня не совсем поняли, – огорчился Дронго, – ему было очень плохо. Он пытался успокоиться, заказав себе сначала бутылку вина, а потом бутылку водки. Можете представить себе его состояние. К тому же в последние два дня у вас были с ним не лучшие отношения…
– Это он вам тоже рассказал? – жестко осведомилась она.
– Ему было плохо, и он искал человека, которому можно было выговорить свою боль. Когда он увидел, как я читаю газету на русском языке, он сразу подсел ко мне. Потом выяснилось, что мы встречались у нашего знакомого режиссера. И ваш муж знал, что я профессиональный эксперт по вопросам преступности. Вот поэтому он мне и рассказал эту историю. Не для того, чтобы лишний раз причинить вам боль. Он всего лишь хотел моего понимания.
– Пошляк, – с чувством произнесла она, – ему было мало моего унижения и позора, так он решил бегать по отелю и всем рассказывать о случившемся. Какой пошляк…
– Он не бегал по отелю. Ему было очень плохо. Как вы не понимаете…
– Да, я не понимаю, – почти выкрикнула она, – я не хочу ничего понимать. Мало было этой дикой истории, в которой я согласилась принять участие, как будто находясь под каким-то глупым гипнозом, так ему нужно было рассказать об этом чужому человеку.
– Вы действительно не хотите меня понять. Ему было очень плохо, и он не хотел к вам возвращаться. Если хотите, ему было даже стыдно. И поэтому он решил остаться в этом чужом номере. Вот, собственно, и все.
– Нет, не все. Он думал, что я такая дура и ничего не понимаю. А я все сразу поняла. Ему было важно не мое согласие на участие в этой глупой оргии, а собственное удовольствие от встречи с Инной, с этой дрянью, которая раньше была его любовницей, а потом успела захватить Павла, понимая, что с моим мужем у нее ничего не выйдет. Неужели вы думаете, что я ничего не знала?
– Вы знали, что они раньше были любовниками? – изумленно спросил Дронго.
– Конечно, знала. Он несколько раз с ней встречался. Я нашла ее телефон в его записной книжке. И узнала у помощника, какую машину он купил Инночке в качестве подарка. Очевидно, за услуги. Но я достаточно умная женщина, чтобы не ревновать к чужой секретарше. Его забавы меня не интересовали. Но когда она вышла замуж за Павла, то наш статус как бы уравновесился. Мы теперь были женами владельцев нашей компании. Я видела его большие глаза, его попытки ухаживать за ней, снова приударить. Но она, очевидно, ему все время отказывала. Она ведь не дура, не хотела терять своего статуса. В двадцать восемь лет стала миллионершей и женой вдовца, который старше ее вдвое. Его сын почти ровесник этой особы. Я все время молчала, делая вид, что ничего не замечаю и не понимаю. Молчала до тех пор, пока он не рассказал мне о забавах Павла и его супруги. Они отправились в какой-то американский свингерский клуб, кажется, в Бостоне, и там весело провели время. Я еще тогда подумала, что горбатого могила исправит, имея в виду Инну. А Павла мне всегда было жалко. У него была такая чудная супруга, которая трагически погибла. Я всегда его немного жалела.