— Ага, — ответил я, лежа лицом на кровати.
— Ты принял снотворное!
— Ага.
— Сейчас я займусь твоей шишкой. Нельзя, чтобы тебя видели с такой дулей на лбу, — Произведя ревизию моей головы, чародейка охнула. На темени обнаружилось еще одно вздутие. Этим местом, помнится, я врезался в стену, — Квирсел, помоги. Мне нужен фон. Ты можешь?
— Могу.
Талула помогла мопсу взобраться на кровать, и он тут же соорудил требуемое. Из этого бледного шара, в котором концентрировалась Сила, Талула начала черпать необходимые для создания чар ресурсы и накладывать на мою многострадальную голову. Меня перевернули на спину, утерли слюни. Побрызгали чем-то на лицо. Голова болеть перестала. Участки черепа, пострадавшие от твердых поверхностей, потеряли чувствительность. Потрогав место, где только что гордо торчала шишка, я нашел, что ее там нет.
На попытку в знак благодарности поцеловать Талуле руку получил щелчок по носу.
— Нам надо присоединиться к остальным! — Чародейка прыгнула к зеркалу, чтобы привести себя в порядок. — Не забудь: ты только что встал, привлеченный шумом. Ничего не знаешь. Все отрицай. Ну и перепугал ты Карлу!..
— Я ничего такого не хотел…
Талула обернулась, держа в зубах шпильку.
— Надеюсь. Ты любишь меня, понял?
— Ну.
— В любом случае Карла слишком для тебя молода.
— Не спорю.
— Молодец.
Еще один долгий изучающий взгляд — и приказ выдвигаться. Мы выдвинулись, изображая из себя столь же возмущенных происшествием обывателей, как другие. Едва мы скатились в холл, как встретили зевающих Ортуна и Зепирона.
Мы сообщили им свою версию, но юным волшебникам было на нее чихать. Оба они отправились спать.
На крыльце нашелся Сид Поттер. Борода его еще сильнее торчала в стороны, а в глазах тлел огонек абсолютного непонимания. Наверное, этим старик заразился от меня. Уж если Гермиона признается, что тупеет, находясь рядом со мной, то что говорить о других, менее искушенных и стойких?
На чародее был домашний халат. Тощие голые ноги, засунутые в тапочки, овевал ночной ветер.
— Кто-то забрался к Карле в комнату, Браул, представляете?
Я сказал:
— Ай-ай-ай, — и поцокал языком.
— Ужас, да и только, — прибавила Талула.
— Изенгрим организовал погоню, — сказал Сид.
— За кем? — спросил я.
— За… покусителем.
— Да что вы говорите! Его кто-нибудь видел?
— Карла говорит, что было темно. Он сел на ее кровать и долго что-то бормотал. Девочка думала, что ей это снится, а потом покуситель схватил ее за руку своей клешней. Ужас что делается. Не понимаю, кому это надо?
— Именно клешней? — спросила Талула.
— Холодной грубой клешней, так она сказала.