Казаки ожидали разгрузки, сидя в грузовиках. Один из них попросил разрешения помочиться: на мосту стояли специальные ведра для этой цели. Бежать ему было некуда, и английские охранники разрешили. Офицер спрыгнул с грузовика, направился к ведру и вдруг, резко рванувшись вперед, прыгнул с утеса высотой футов в сто. Английские солдаты, подбежавшие к обрыву, смогли разглядеть лишь распростертое далеко внизу тело. Наверное, охранникам пришлось бы туго, если бы при перекличке обнаружилась нехватка, но им повезло. Как писал позже майор Гуд из танкового эскорта, покалеченного офицера не без труда обнаружили и, умирающим, передали советским представителям.
Перейдя по мосту на другую сторону, майор Гуд стал наблюдать за ходом выдачи казаков. Но тут стоявший рядом с ним казачий офицер вытащил откуда-то бритву, полоснул себя по горлу и окровавленный упал в предсмертных судорогах к ногам английского майора. Фраппированный таким поворотом событий, английский майор осведомился у русской женщины-офицера, что ожидает казаков. Она заверила его, что "старшие офицеры будут посланы на перевоспитание, а младших отправят на работы по восстановлению разрушенных советских городов". Впрочем, вскоре на тот же вопрос он получил совсем другой ответ: капитан Красной армии многозначительно провел ладонью по горлу *452.
В тот день были переданы не все. Через два дня привезли еще 83-х, дежурных, оставшихся в лагере, а также нескольких задержавшихся. Во главе эскорта ехал в "джипе" лейтенант Хемминг из 1-го Кенсингтонского полка. Подъехав к мосту, Хемминг заметил, что "между городом и шлагбаумом на расстоянии примерно мили стояли в ста ярдах друг от друга английские солдаты, сжимая в руках готовые к применению автоматы. Казачьи офицеры были переданы советскому полковнику, выдавшему расписку в получении, и вскоре скрылись из виду. В заключение рапорта Хемминг пишет: "За шлагбаум меня не пустили, но я заметил, что на прилегающих улицах не видно жителей, – они, несомненно, предпочли отсидеться по домам" *453.
Уж, конечно, не равнодушие заставило обывателей Юденбурга "отсиживаться". Как писал мне военный комендант Юденбурга в то время, майор Хэнбери-Трейси-Домвил, "...я-то помню, в какой ужас повергла горожан эта акция англичан – юденбуржцы, как большинство австрийцев, действительно верили в британские справедливость и человечность... Помню я и могилы в окрестностях Юденбурга, где упокоились несчастные русские, погибшие при попытке к побегу. Эта операция англичан [по репатриации казаков] вызвала у австрийцев глубочайшее отвращение". Впрочем, ни майор Гуд, ни прочие британские охранники с тех пор не видели казачьих офицеров в живых.