— А я разве сказала, что обладаю какими-нибудь уликами? — Я с нарочитым удивлением вздернула брови. — По-моему, нет. Тебе не о чем волноваться, Дория. Я при всем желании не смогу обвинить тебя. Сейчас это не имеет никакого значения. Гворий при смерти, преемником Владыки ему уже не суждено стать. Вильканиус в застенках Виррейна, и я так и не узнала, кто именно помогал ему и с какой целью. В общем, настоящий тупик.
Я мазнула взглядом по кровати. Гворий лежал спокойно. Так спокойно, что внезапно мне стало страшно — не ушел ли он незаметно на земли мертвых, пока мы были заняты разговором. Но тотчас же мой слух уловил чуть слышное дыхание полуэльфа, и я с облегчением вздохнула. Жив, все еще жив. Хотя вряд ли это можно назвать жизнью.
— Владыка однажды проговорился, что Элмон работал на него, — медленно произнесла я, искоса наблюдая за реакцией Дории. — Неужели вы не поделили, кто именно передаст важную информацию Владыке? Просто действительно никак не могу понять, чем именно тебе не угодил безобидный старик. Ты не пытал ась подставить меня и вряд ли собиралась подставлять Гвория. Тогда что?
Дория некоторое время молчала, лишь барабанила холеными пальчиками с длинными ногтями по подлокотнику кресла. Затем, словно решив что-то, тряхнула головой и встала.
— Ладно, демоны с тобой, — проговорила она, со скрытым вызовом скрестив руки на груди. — Все равно ты вряд ли сможешь воспользоваться этой информацией. Владыка уже в курсе, а остальным нет никакого дела до смерти обычного библиотекаря. Гворию было бы интересно, но…
Она оборвала фразу, бросив красноречивый взгляд на безмятежно спящего полуэльфа.
— Ты права в том, что я не собиралась никого подставлять этим убийством, — начала эльфийка. — Если честно,
Элмон погиб совершенно случайно. Откуда же мне было знать, что старик настолько упрям и предан Владыке?
Я озадаченно нахмурилась. Ничего не понимаю. О чем это она сейчас?
Дория некоторое время стояла молча. Затем фыркнула в бессильной злобе и заметалась по небольшой комнате.
— Я ненавижу Владыку, — наконец выплюнула она с явным отвращением, остановившись напротив меня. — Ненавижу настолько сильно, как только можно ненавидеть кого-либо. Каждый день молю богов послать мне подарок и уничтожить, стереть само упоминание о нем. Но сама — вот ирония судьбы! — неспособна навредить ему.
— Не способна? — Неожиданная догадка заставила меня приглушенно ахнуть. — Так ты являешься…
— Да, — холодно оборвала меня Дория. — Я обязана ему жизнью. К моему величайшему сожалению. Вернись я
опять в тот день, когда на кону стояло мое существование, — предпочла бы умереть, лишь бы не превращаться в кровную должницу Владыки. Слишком многим я заплатила за возможность продлить свою никчемную, никому не нужную жизнь.