Когда я уже закрывала за собой дверь, то услышала негромкую фразу Ары:
— Пусть девочка идет. Ей это необходимо. Но с тобой, сын, мы только начинаем беседовать.
Почему-то угроза, скользнувшая в голосе орчихи, меня совсем не утешила. Слишком погано было на душе.
* * *
Я стояла на лесной дорожке, запрокинув голову и жадно ловя открытым ртом капли дождя. Уже давно стемнело. Изредка полная луна показывалась в разрывах быстро летящих туч и вновь стыдливо пряталась.
Я выскочила из замка так поспешно, что не успела на- кинуть ни плащ, ни куртку. Теплое шерстяное платье с длинными рукавами давно безнадежно промокло под унылой моросью, которая периодически начинала сыпаться с неба, и противно липло к телу. В домашних туфлях хлюпало при каждом движении. Я замерзла так сильно, что не чувствовала пальцев на ногах и руках. Ну и пусть! Возвращаться в тепло совершенно не хотелось. Ведь это означало, что мне придется вновь увидеть Гвория и Шерьяна, услышать их лживые речи. Честное слово, никогда прежде мне не хотелось так сильно сбежать прочь. Не задумываясь о последствиях, не сожалея о несбывшемся, не мечтая об упущенном.
«Почему медлишь? — насмешливо шепнул Внутренний голос. — Или слишком привыкла к теплой сытой жизни?»
Я пожала плечами. Возможно. Мне просто надоело постоянно убегать и прятаться. Чувствовать за спиной близкую погоню, бояться собственной тени. И не стоит обвинять меня в этом.
Подул ветер, сорвавший с деревьев целый водопад брызг. Я тряхнула головой, убирая с лица прилипшие пряди растрепавшейся косы. Что же делать дальше? Вернуться в замок, смирившись со всем случившимся? Уйти в ночь, не задумываясь о том, где встречу следующий день и встречу ли вообще? Были бы крылья — улетела бы на другой конец мира, где никто не крикнет мне в спину «нечисть», где можно просто жить, а не бороться каждый миг за собственную жизнь. Но разве есть на свете подобный благословенный уголок?
— Все еще злишься?
Ара подошла так тихо и незаметно, что я вздрогнула от неожиданности. Зашипела, как потревоженная гадюка, оборачиваясь к ней. Еще одна любительница подкрадываться. Поневоле задумаешься — уж не начал ли мне отказывать звериный нюх и чутье, раз даже орчиха может застать меня врасплох.
— Пришли говорить мне гадости? — со злой усмешкой поинтересовалась я. — Или предъявить счет за разбитый графин и испорченный ковер?
— Пришла сказать, что мой сын остолоп, — спокойно ответила Ара и протянула мне плащ. — На, накинь. Простудишься ведь.
— Не хочу. — Я вновь запрокинула голову к небесам, слизывая капли дождя с губ.