– Он определенно перегнул палку с загаром,– негромко заметила бабушка. – Того и гляди пойдут разговоры о каникулах и средствах на организацию местных праздников.
Джонатан стоял на пороге рядом с папой. Казалось, поход к оружию выбил его из колеи лишь самую малость. Он протянул мне руку и ни словом не обмолвился о том, что в доме, за исключением пятачка перед камином, ужасно холодно. Я это оценила.
– Как пообщались? – шепотом полюбопытствовала я, когда мы шли по стылому коридору в столовую.
– Я сказал твоему отцу, что у меня есть охотничье ружье,– прошептал в ответ Джонатан. – И что у нас в школе была пушка, из которой мы стреляли на Четвертое июля. По-твоему, этого достаточно?
– Вполне.
Я вздохнула с облегчением.
– Про «узи» упомяну в следующий раз,– задумчиво добавил Джонатан. – Решил приберечь разговор на крайний случай.
Я удивленно взглянула на него. По-моему, это была шутка. Порой невозможно понять, всерьез Джонатан говорит или дурачится.
Мы вошли в столовую. Сегодня она выглядела мрачнее обычного, потому что мама где-то откопала серебряные канделябры и решила ради столь торжественного случая не включать электрический свет. Бедняга миссис Ллойд, домработница! Должно быть, чистя серебро, натерла себе мозоли.
Впрочем, с таким освещением были не видны слои пыли и паутины, глаза развешанных тут и там оленьих голов поблескивали, а обшитые дубом стены выглядели как никогда торжественно.
– Какая красота! – воскликнула Аллегра. Мрак был ей очень к лицу.
– Я не увижу еду в тарелке,– заныл Ларс, садясь напротив меня.
– По-моему, британские блюда лучше не рассматривать,– весело заметил Уильям.
– Уильям,– машинально произнесла Эмери.
Она выглядит уставшей, с тревогой подумала я. Может, стоит намекнуть о ее положении маме? Эмери почувствовала на себе мой взгляд и нахмурилась.
Пока отец откупоривал бутылки с вином, бабушка заняла самое удобное место, где он ее не мог видеть. К тому же она оказалась со всех сторон окружена мужчинами: по обе стороны от нее сидели Джонатан и Ларс, а напротив – Уильям.
Стол был длинный, поэтому казалось, что старая серебряная корзина с булочками стоит дальше, чем на самом деле. Сторонний наблюдатель тотчас заметил бы, что стулья сдвинуты к маминому краю, а отец пыхтит и злобствует в некотором отдалении от остальных.
К моему великому стыду, родители, продолжая в духе смехотворного представления в гостиной, решили попотчевать нас томатным супом, лазаньей, молодым картофелем и ужасной смесью из нарезанной кубиками моркови с горохом, которой так любят кормить в школах и больницах. Хуже того, миссис Ллойд заставили надеть поверх черных брюк передник и подносить нам всю эту дрянь в серебряных тарелках.