Признаться честно, я ненавижу уборки. И взялась наводить порядок не потому, что не могла терпеть, когда книги стоят неровно (был бы тут Нельсон, не без удовольствия поддакнул бы), а поскольку чувствовала себя до жути неуютно – две недели назад офис выглядел совсем иначе. Ощущение было такое, будто меня ограбили.
Я, едва держась на ногах, пылесосила, как безумная домохозяйка из сериала, что затевает уборку на высоченных каблуках в три ночи, когда дверь распахнулась и в агентство влетела Габи с огромными пакетами «Хамлиз» в руках.
На ней были не юбка и туфли – я осторожно намекнула в списке требований, что выглядеть надлежит прилично, – а джинсы, черная хлопковая рубашка и кроссовки.
– Ни черта себе! Ты?! – испугалась она. Но тут же изобразила на физиономии неестественно уверенную улыбку и воскликнула: – Вернулась!
Я выключила пылесос в ту минуту, когда он засасывал красную игровую фишку. Штуковина пропутешествовала по шлангу и упала в серую пыль внутри прозрачного корпуса. Пятьсот фунтов, воспроизвела я увиденные на фишке знаки.
– Когда прилетела? – торопливо поинтересовалась Габи. – Наверное, устала с дороги? Сварить тебе кофе? Где-то тут еще оставалось печенье… Я уже была здесь с самого утра, но потом поехала за подарком, с которым еще вчера должна была разобраться Аллегра. Но она, видите ли, устала и отправилась почистить чакры. О, да ты, смотрю… Э-э… – Ее голос стих, взгляд остановился на пылесосе. – Прости. Я собиралась заняться уборкой сегодня. Честно.
Я набрала в легкие воздуха. Лучше узнать все, нежели половину додумывать. Какого черта в последние дни эти слова все крутились в голове?
– Пожалуйста, объясни без вранья и лишних слов, что тут творилось в мое отсутствие?
– О чем ты? – будто не понимая, спросила Габи.
– Почему, скажи на милость, стол стоит теперь у другой стены? Что делает на шкафу туфля? Как так вышло, что на автоответчике шестнадцать сообщений? И какую вы сыграли шутку с сыном Томасины Кендал? Почему здесь никого не было, когда-
Осознав, что чем больше я задаю вопросов, тем сильнее повышаю голос, я замолчала, поджала губы и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Кричать тоже не входит в мои привычки. Наводить порядок и кричать. Черт! Я превращалась в офисного командира.
С выдохом пришло некоторое облегчение. Некоторое.
– Чашка кофе мне, пожалуй, не помешает.
– Мел, боже мой! – пробормотала Габи, – ты провела в Нью-Йорке всего-навсего две недели и уже гавкаешь на меня, как зануда Джонатан. Присядь, выпусти пар. Хорошо провела время?
– Потрясающе, – сказала я, и не думая теперь же идти на мировую. Нет, где это видано? Чтобы выдвижные ящики письменного стола были забиты мужским бельем? – Выкладывай все как есть. Пока нет Аллегры.