– Марта! – крикнула я и сделала шаг по направлению к толстухе.
Марта растерялась. Почему эта чужая тетка называет ее по имени? Что ей нужно? Если бы она опять смогла вызвать огонь! Но для этого требуется сосредоточенность, а на это нет времени.
Она неуклюже попятилась назад, потом развернулась и побежала.
Увидев, что злая волшебница по имени Марта пытается скрыться, я поняла, что ее нужно остановить.
– Не стойте, как истукан! – Я пихнула профессора. – Займитесь раненым полицейским. А я… займусь нашей мадам Вонг!
Я схватила пистолет сержанта. Марта была метрах в тридцати-сорока, она не могла быстро бежать, ее полное тело переваливалось при ходьбе.
Я последовала за ней. Этой особе нельзя позволить скрыться. Марта обернулась и, заметив, что ее преследуют, резко свернула направо и исчезла в закоулке.
Я ускорила шаг. Когда я свернула за угол, Марты там не было. Точнее, там было полно народу, и разобрать, где именно среди этой массы Марта, оказалось невозможно. Радостные люди, родители с детьми, музыка, аттракционы. Я громко и неприлично выругалась, вспомнив, что шли народные гуляния.
Стараясь отыскать взглядом рельефную фигуру Марты, я начала протискиваться сквозь толпу. Наконец я заметила ее. Она была метрах в тридцати около киоска со сладкой ватой.
Марта обернулась и снова побежала. Я знала – ни в коем случае нельзя допустить панику, которая обязательно охватит всех присутствующих, знай они о даре толстухи. Мне потребовалась еще минута, чтобы оказаться рядом с Мартой. Она обреченно посмотрела на меня. Я цапнула ее за жирный локоть и произнесла:
– Пройдемте со мной, Марта…
– Никуда я не пойду, – ответила тоненьким голоском эта странная особа. В ее глазах был заметен страх. Она отпихнула меня и зашагала прочь. Я попыталась снова удержать ее, но дорогу нам преградил мужчина примерно такой же, как и сама Марта, комплекции.
– Ого, да вы ведь сама писательница Гиппиус! Класс! Вас что, на праздник пригласили, стихи читать будете? – воскликнул он.
Марта быстро шагала прочь от преследовавшей ее назойливой тетки. Она чувствовала, что начинает успокаиваться. Волнение прошло, голова стала ясной. Теперь она снова может вызывать огонь.
На центральной площади Варжовцов отмечали День весны и труда. Работали мобильные аттракционы, под тентами продавали всяческую снедь и прохладительные напитки.
С горем пополам объяснив поклоннику моего незабвенного таланта, что стихов не пишу с двенадцати лет, я устремилась за Мартой. Она не должна уйти. Она все еще опасна.
Марта встала в хвост очереди, которая тянулась к одной из каруселей. Она закрыла глаза, улыбнулась. Так и есть, голову сразу же заволок черно-красный туман. Она вспомнила кошмар, который устроила в школе в день выпускного вечера, кровавую баню на безлюдном шоссе, инферно на границе с Мексикой. Это все она. Это все огонь…