Двое с лицами малолетних преступников (Приемыхов) - страница 91
Дальше пошла полная бестолочь. Пришли человек пять с лопатами.
— Куда? — спросил Конов. — Кто вас звал?
— Мы могильщики.
— Мне нужны два человека.
— Мы бесплатно, — сказали могильщики.
Следователь ехидно смотрел на Конова. Народные гуляния продолжались. Пришел директор с тремя женщинами.
— Куда вас несет?! — закричал Конов.
— Мы — бухгалтерия.
— Здесь ничего подсчитывать не надо!
— Вы просили понятых, — сказал директор.
— Два человека. Всего два человека.
При виде такой толпы только покойники не прибежали узнать, в чем дело. Но все пришедшие их навестить заспешили не пропустить что-нибудь интересное. Кое-как освободили место вокруг могилы, и двое могильщиков начали копать.
Толпа молча наблюдала за их действиями. Каждый норовил быть поближе к центру события. Милиционеры урезонивали самых рьяных. Одна из бухгалтерии умудрилась встать за спиной Синцова. Она завизжала вдруг, следователь вздрогнул — из земли показалась кисть человеческой руки.
Могильщики заработали осторожнее. Вскоре показалось плечо, а потом лицо мертвого человека.
Тихонша упала в обморок. Анатолий Адольфович Шиш с проломленной головой лежал на крышке гроба…
Дальше — хуже. Вскрыли гроб — на покойнике не оказалось пиджака с лотерейным билетом.
У Конова было пакостное ощущение боксера, получившего удар в первом раунде. Кувалдой прошел сокрушительный кулак непонятно как, в какое пропущенное Коновым мгновение. Он устоял, продолжал уходить, нырять, уклоняться, но мыслей не осталось, кроме: очутиться в прохладном углу ринга и расставить все по местам, просоображать случившееся.
— Где лотерея? — бесновался деверь. — Я вас спрашиваю — где наш лотерейный билет?
Синцов промолчал на кладбище, теперь звонил из прокуратуры:
— Прошу вас держать меня в курсе ваших действий. — Небрежно добавил: — У прокурора лежит письмо Тихоновой.
Когда она его только написать успела, еще и полутора часов не прошло. Заявление о продажном инспекторе Конове, который в сговоре с преступным миром ограбил могилу покойного мужа.
— Жду сообщений, — сказал Синцов и повесил трубку.
Конов откинулся в кресле. Не шелохнувшись, не меняя позы сидел десять минут. На десятой минуте он перестал ругать свою службу, малоумную Тихоншу, прокуратуру, начальника. Переключился на себя. «Нельзя давать себе послабления, вот что, инспектор, — говорил он себе, — ты же не в похоронном оркестре работаешь. Стоп! — У него начал оживать взгляд. — Не надо давать себе послаблений… А ты? Вчера… Сэр! Сэр…»
Конов подобрался в кресле, живо накрутил телефон:
— Морг? Инспектор Конов. Меня интересует бродяга, которого мы к вам доставили…