— А зачем вам его? — спросила косоватая и рыжая.
Кажется, какая тебе разница, телевизионная ты крыса, уголовный розыск интересуется, он, наверно, не передачу готовит, а работает. Но вслух Конов говорил вежливо:
— Алика потеряла мама и просила его найти.
Другой человек внимательно рассматривал его удостоверение.
— А-а, вы из Судимова. А зачем он вам?
— Хочу поздравить с выигрышем.
— Юмор?
— Ну да, — вздыхал Конов.
— У него сейчас съемка в студии номер восемь.
До конца съемки оставалось немного. Конов сидел на пульте — такая большая комната с одной стеклянной стеной, все остальное пространство было напичкано аппаратурой. На двадцати экранах изгалялась ведущая. Они репетировали встречу Алика с бизнесменами, которые устроили всю эту лотерею.
— Еще раз! — кричал режиссер в микрофон здесь, на пульте. — Повторите тост! Вторая и третья камеры на господ бизнесменов! Первая на Алика и на Веронику. Готовы?!!
— Подождите, — сказала Вероника злым голосом, — у меня нос блестит.
— Дайте ей гримера!
Алик освоился, обнаглел и сейчас советовал двум банкирам и одному брокеру, как надо слушать его замечательный тост.
— Руку к сердцу, — говорил Алик, — и наклоняешься, дорогой…
Какой-то лысый прижимал руку куда-то поверх большого живота, наклоняться у него получалось не очень, поэтому он только кивал головой…
— Что с носом Вероники? — кричал режиссер.
— Готово.
— Тост!
Объявили перерыв в записи. Народ повалил из студии покурить или попить кофе. Алик предпочел пепси-колу. Он не слишком удивился появлению Конова. Глянул в ордер на арест и сказал только:
— У меня вещи в гостинице.
— Заберем.
— Алик! — подошла девушка. — Мы вас ждем.
Алик развел руками, а головой указал на Конова.
— В чем дело? — не поняла девушка.
— Алик торопится, — сказал Конов. — У нас поезд через час.
— Вы с ума сошли!
К выходу Конова с Аликом провожала расстроенная группа устроителей лотереи, телевизионных работников и просто людей, возмущенных от природы.
— Что он себе позволяет?! Кошмар! Надо же что-то сделать! Поймите, у нас эфир сегодня! Эта передача на миллионы зрителей! Вы знаете, сколько стоит минута телевизионного времени?!
— Передачу лучше отменить, — посоветовал Конов.
— Сделайте же что-нибудь! Кто он такой?! Позвоните начальству! Хамство какое! Алик, вы не расстраивайтесь! Мы вас не бросим! Надо срочно звонить начальству! Надо звонить министру! Надо звонить! Мы будем жаловаться! Кто он такой?!
Конов невозмутимо шагал к выходу, рукой легонько поддерживая Алика под локоть. К повальному крику он привык и вел себя, как если б его окружила толпа цыган, когда их товарища поймали на карманной краже. Он испытывал горячую благодарность к задержанному. Тот хоть не рвался из рук, не кричал, а то толпа была бы гуще, пришлось бы вытаскивать наручники, а этого цыгане и интеллигенты не любят.