— Это моё дело, — сказал я.
— Ах вот как? Но и моё тоже. Потому что, если ты и вправду сын Шона Ригана, долг мой, как члена общества «Объединённые ирландцы», помочь тебе, ибо здесь кишмя кишат лоялисты, которые жаждут твоей крови. Ты можешь мне доказать, что ты — это ты? А не то я, пожалуй, выдам тебя этим грязным гессенцам за то, что ты украл кобылу Шона Ригана. Так оно будет безопаснее.
Я улыбнулся, отвернул камзол и показал ему белую кокарду, и он вздохнул с облегчением и глухо прошептал:
— Благослови тебя Господь, сынок. Только почему твой отец послал на это смертное дело тебя, а не пошёл сам?
— Он мёртв, мистер Лихейн. Они убили его выстрелом в спину.
Он перекрестился: его вдруг словно пронзила острая боль.
— Господи, спаси и помилуй! — вскричал он. — Сколько уже пало славных мужей, думаю я. И тысячи ещё падут, помяни моё слово, пока наш край не будет свободен. Ты хочешь ещё от меня доказательств, Риган? Если хочешь, то говори.
— Позовите свою дочку, — сказал я.
— Дочку? При чём тут дочка?
— Позовите её.
Он крикнул вниз, и через минуту в комнату вошла девушка, младше меня примерно на год; она посмотрела на меня широко раскрытыми блестящими глазами.
— Как тебя зовут? — спросил я.
— Думаешь, если я тебе скажу, ты сразу и поумнеешь? — отвечала она, выговаривая слова так, как их произносят в Уэксфорде.
— Скажи ему своё имя, — приказал ей отец.
Лицо её затуманилось, но она только похорошела от этого.
— Кэтлин, — отвечала она с вызовом.
— Так, — сказал Джон, — а теперь иди.
И закрыл за ней дверь.
— Давай сюда письмо, сынок.
— Письма у меня нет, мне велено держать всё в голове.
— Не может быть! У тебя должно быть письмо. Или ты думаешь, что лорд Эдвард поверит на слово семнадцатилетнему мальчишке?
— Придётся поверить… Письма у меня нет.
Кнут или верёвка, колодки или горящий смоляной колпак, но я ни одной живой душе, кроме лорда Фицджералда, не открою, что отцовское письмо у меня.
— Что ж, есть у тебя письмо или нет, но я скажу тебе то, что должен был сказать твоему отцу, а не то комитет сдерёт с меня шкуру. Слушай же! Руководители «Объединённых ирландцев» разошлись для безопасности по всему Дублину. Сам лорд Эдвард что ни час меняет адрес. С ним то О’Ко́ннор и Сви́тмэн, а то — Кью и Макко́рмик или Макне́вин и Дре́ннан. Ты меня понимаешь, сынок?
— Ещё бы!
— Фицджералд не дурак. Сегодня он на Бридж-стрит с О́ливером Бо́ндом, а завтра — его и след простыл. Нет его там, и никто не знает, где он. Ну прямо человек-невидимка! И знаешь, вхожу я в позапрошлую пятницу в зал, несу жаркое, а он тут как тут собственной персоной — садится обедать! Вот те крест, провалиться мне на этом месте, если я вру!