Сын рос настоящим вундеркиндом, живым и непосредственным, всем интересующимся, злой волей случая прикованным к инвалидному креслу. Он намного опережал своих сверстников по интеллекту, Деканозов иногда с гордостью и ужасом замечал, что может беседовать с Димой, как со взрослым. Он сообщил ему, что его мать давно умерла, погибла в автомобильной катастрофе. Когда же Дима настоял на том, чтобы посетить ее могилу, Деканозов, заплатив тысячу долларов, получил в собственность заброшенную могилу, которую украсил аляповатым гранитным памятником с фотографией молодой безымянной красавицы, датами рождения и фиктивной смерти. Наблюдая за тем, как мальчик, склонив голову, молча сидит у надгробья, приложив руку к фотографии, Деканозов ловил себя на еретической мысли, что даже рад болезни сына. Это позволяет ему держать Диму под постоянным контролем. Информация, которая поступала к мальчику, строго дозировалась, Деканозов следил за тем, чтобы тот не узнал ничего плохого об отце и не выяснил, что его мать на самом деле жива. Поэтому, когда Дима попросил у него Интернет, он отказал ему, мотивируя это тем, что «паутина» – совсем не то, что сыну нужно.
Дима, которому недавно исполнилось четырнадцать, практически не общался со сверстниками, проводя все время в загородной крепости Деканозова. Лучшие учителя доставлялись к нему из Москвы на лимузинах, единственной отрадой мальчика были книги. Деканозов с гордостью рассказывал, что его сын в возрасте одиннадцати лет изучал труды Шопенгауэра, а в двенадцать занялся высшей математикой и выдвинул альтернативную теорию возникновения вселенной.
Константин Константинович не хотел, чтобы Дима узнал о том, каким образом его отец зарабатывает деньги, о том, что за богатством, которое рано или поздно достанется мальчику, стоят многочисленные преступления, обман и кровь. Иногда, глядя на сына, Деканозов думал о том, что он наверняка знает правду, однако, беседуя с Димой, каждый раз убеждался, что тот не в курсе происходящего.
Деканозов сначала пытался отгораживать Диму от внешнего мира, полагая, что больной наследник – это его ахиллесова пята. И все же он был не в состоянии скрыть правду от бульварной прессы и однажды решил вывести сына в свет, взял его с собой на прием. Дима, развитый не по годам, произвел самое благоприятное впечатление на финансовую элиту. Но Деканозову очень хотелось, чтобы его сын, такой умный и замечательный, однажды выздоровел. Он никак не мог свыкнуться с мыслью, что судьба уготовила его ребенку столь тяжелое испытание.