Затем зулусы добили всех раненых противников. Каждому убитому вспороли живот, «чтобы из него могла выйти душа». Только Пунгаше и половине его свиты удалось спастись: они бежали по заросшей лесом долине речки, впадающей в Уайт Умфолози. Остальные приближенные Пунгаше образовали заслон и некоторое время отвлекали преследователей, пока те не настигли их и не уничтожили.
По всем направлениям были разосланы отряды зулусов, чтобы захватить женщин, детей и скот, убить старых и больных, сжечь все краали.
Потери зулусов оказались удивительно невелики. Ранеными занялись друзья, а тех, кому уже нельзя было помочь, ударом ассегая в сердце еще до захода солнца отправили на тот свет. Предполагалось, что тяжело раненные, которые были не в силах говорить, дали согласие на применение к ним этого нового спартанского метода, даже если их никто об этом не спрашивал.
Подводя итог событиям дня, Чака избавился от всяких сомнений: в стране нгуни родилось новое военное искусство. Правда, вождю бутелези удалось бежать, но он бросил свое племя и превратился в изгнанника, укрывающегося в чужих землях. Как выяснилось позднее, он искал убежища у Звиде, вождя сильного племени ндвандве. Когда Пунгаше пожаловался Звиде на то, что вождь зулусов выгнал его из родного дома, а племя уничтожил, Звиде задал издевательский вопрос:
— Что же это за вождь, если он смог прогнать такого великого вождя, как ты?
— Это мальчишка, — ответил Пунгаше, — но его войско неотразимо, как огонь; ничего подобного я прежде не видывал, к тому же он сам ведет своих воинов в бой.
Звиде удивился и порядком встревожился. Передают, что в дальнейшем он приказал убить Пунгаше, но невозможно установить, так ли это. Во всяком случае Пунгаше сошел со сцены.
Соседние племена стали относиться к Чаке с опаской и уважением. Племя бутелези он слил с кланами Зулу, Э-Лангени и Г'унгебени, а пустующие земли бутелези заселил семьями из состава собственного и союзных племен. Захваченный скот пошел Дингисвайо, которому номинально подчинялся Чака. Дингисвайо, однако, вернул значительную часть скота своему протеже.
Незамужние женщины бутелези сделались «собственностью зулусской короны», то есть того же Чаки. Их было около ста человек в возрасте от восемнадцати до двадцати лет. Чака разделил их на три примерно равные группы: первую и вторую он отправил в краали Белебеле, главой которого была его незамужняя тетка Мкабайи, и Эси-Клебени, где распоряжались Мкаби и Лангазана — первая и четвертая жены покойного Сензангаконы. Третья группа — Чака подчинил ее Нанди — явилась ядром Ум-Длункулу («те, что относятся к Большому дому»). Такое название он присвоил сералям, созданным при каждом военном краале. Затворниц из сералей он звал своими сестрами и ни при каких обстоятельствах не разрешал именовать женами. В Булавайо за их поведением следила Нанди, и в ее обязанности входил тщательный гинекологический осмотр «сестер» в период наступления месячных с целью проверки, не забеременели ли они. Признаки повреждения девственной плевы должны были соответствовать воспоминаниям самого Чаки о каждом таком случае. Просто поразительно, что даже в зените своего могущества, когда общая численность «сестер» в различных сералях достигла почти невероятной цифры (тысячи двухсот, а по утверждению Фина, пяти тысяч женщин), Чака отлично помнил историю своих отношений с каждой из них.