Прошел час, солнце покинуло комнату. Фрэнки шевельнулась и еще больше завернулась в одеяло. Застонав, открыла глаза.
— О Боже…
— Его здесь нет, — вмешался Терри.
Фрэнки повернулся на голос. — Ты?..
— Ты жива. Я очень рад.
— Ну, нет. Это не жизнь. В жизни так не бывает.
— Это жизнь, Фрэнки. Мне очень жаль, но это так.
Она опять застонала и села в постели, натягивая на себя одеяло. — Ты здесь давно?
— Когда я вошел, на твоем лице сияло солнце. Ты была как ангел, хотя и потрепанный.
— Но чувствую я себя дерьмово.
Терри пожал плечами. Его уже не удивлял язык Фрэнки. — Наконец ты вернулась ко мне прежней.
— Н-да? Что ты имеешь в виду?
— Теперь ты та женщина, которую я всегда любил.
Фрэнки поднял глаза. Терри улыбался.
— Мне жаль разочаровывать тебя, но я не та женщина, которую ты когда-то любил. Я тот же, что и раньше. Ничто не изменилось.
— Ты танцевала… я видел. Ты женщина. Фрэнки. Будь проще, признайся в этом.
— Я мужчина.
— Опять из тебя лезет дерьмо собачье.
Фрэнки закрыл глаза и привалился к стене. В голове заплясали образы прошлого вечера, один явственнее других и все ужасные. Всплыло лицо Кокса — самодовольное и неприятное. Фрэнки содрогнулся.
— Напрасно ты ушла из дому, — упрекнул Терри. — Я же тебе говорил. Но ты не послушала.
— Да, ты прав.
— Как ты только могла танцевать для этой скотины?
— Он меня заставил.
— Ну конечно, заставил. А чего ты ожидала?
— Сначала все получалось вполне мило. Ему можно было верить. А потом он изменился.
— Что это с тобой? Вдруг ни с того ни с сего творишь глупости. Я тебя предупреждал, разве нет? Говорил, не связывайся с ним.
— Мне нужно было с ним поговорить. Мы же так условились.
— Ну конечно, условились. А что я тебе велел? Ждать дома велел. Я собирался пойти с тобой. Это ты слышала хоть? Ты когда-нибудь думаешь, прежде чем что-то сделать?
— Уже темнело. Я устал тебя ждать.
— Ах, устала, — Терри принялся расхаживать по комнате. — Да плевать тебе было, Фрэнки. Что ж теперь, мне вообще не отлучаться от тебя? Так, что ли?
— Ты не появился, поэтому я ушел. Это все, что я могу сказать.
— Значит, я виноват, так?
— Я этого не говорил.
— Хочешь узнать, кого надо винить? Подойди и взгляни в зеркало. Поверни его так, эдак: все, что там происходит, делаешь ты сама.
— Это неправда.
— Ты напилась с этим кретином, — ярился Терри. — Кто в этом виноват? Ты танцевала. Ты позволила ему снять с тебя одежду.
— Он с меня все сорвал.
— Ты мне не позволяешь дотронуться до тебя. Даже пальцем. Даже если нужно помочь.
— Он меня раздел насильно. Я чувствовал себя куском дерьма. А он забавлялся.