По мнению некоторых, это объясняет не только неохоту, с которой полиция ведет поиски Следователя, но также и его поразительную способность находить свои жертвы. Если он обладает доступом к полицейским архивам, то у него на руках должен быть целый список подозреваемых. Ему остается лишь выбирать.
До сих пор Следователь нес смерть лишь достойным всяческого порицания убийцам. Но даже полиция совершает порой ошибки; что, если такую ошибку совершит сам Следователь?
Каждому из нас остается только уповать на то, что наших имен нет в его «черном списке».
* * *
Чарли Холлоуэй откинулся, зевая, на спинку кресла; денек выдался долгим. Взгляд Чарли упал на его собственный портрет, висевший на стене напротив рабочего стола, и он задумался, сколько еще времени пройдет, прежде чем его лицо перестанет напоминать запечатленные там черты. Конечно, заменяющая нос большущая картофелина останется с ним до конца, но волосы — пышная шевелюра на портрете — уже изрядно поредели и не могут похвастать таким иссиня-черным цветом. Лицо утяжелялось с течением лет, а голубые глаза (которые всегда были самой привлекательной чертой Чарли, как однажды заметила его мать) в последнее время все чаще прятались за стеклами очков.
— Все-таки жаль, художник, написавший портрет Дориана Грея, не один из моих клиентов, — сокрушенно вздохнул Чарли. — С другой стороны, это полотно когда-нибудь будет стоить кучу денег…
Его фантазии грубо прервал телефонный звонок.
— Привет, Чарли Холлоуэй на проводе.
— Чарли.
— Джек? Эй, а я только что вспоминал о тебе. — Голос Чарли немного притих, нисходя с приподнятого дружеского тона до озабоченного. — Как ты?
— Я… Не знаю. Все в порядке, наверное.
— Давненько от тебя не было весточек. Чем-то был занят?
— Да Занят, вот именно.
— Работал, надеюсь?
— Не совсем.
— А… Вот это скверно, — проговорил Чарли, качая головой. — Знаешь, не хочу тебя подталкивать, Джек, но…
— Прошло уже три года. Нужно двигаться дальше.
Вздохнув, Чарли потер переносицу.
— Нет, я не об этом. Произошла кошмарная трагедия, Джек, и это случилось не только с ними, это случилось и с тобой тоже. Я не пытаюсь свести все к банальностям или кормить тебя всеми этими новомодными баснями о внутреннем мире…
Вошел секретарь с папкой под мышкой. Фальми считал себя готом; он был тощ как щепка, его черные как смоль волосы были подстрижены колючими клочьями, а кожа своим цветом напоминала ванильное мороженое. Глаза Фальми подводил черным карандашом, а по шее к уху тянулась татуировка — замысловатый кельтский орнамент. Чарли в жизни не видел на своем секретаре одежды любого другого цвета, кроме черного — или, в крайнем случае, серебристого. Сегодня это черные джинсы, черная футболка и проклепанные кожаные перчатки по локоть.