Итак, чем же она будет заниматься?
Никки подолгу бегала вдоль кромки пляжа, размышляя об этом. Свои пробежки она совершала на рассвете, когда пляж пустовал; она бежала, а дождь и холодные ветры с океана хлестали ее по лицу; она бежала, пока боль не сковывала легкие, а ноги не начинали гудеть от усталости. Бегая, Никки старалась ни о чем не думать, но порой терпела неудачу. Салли, Джанет и все прочие жертвы, с которыми она была знакома, одна за другой возникали в ее мыслях, подобно обломкам кораблекрушения, вымываемым на сушу. Она думала обо всех тех девушках, чью жизнь им с Джеком удалось спасти, всех тех, кого они даже не встречали, и задавалась вопросом: удалось ли им изменить хоть что-то или же все «спасенные» в любом случае обречены покончить с собой или умереть от передозы? Быть унесенными в море в одиночку, никем не оплаканными.
Ответа на этот вопрос она не знала, И продолжала бежать.
Чарли удалился в подсобку вместе с Фальми. Джек сидел и пил вино, а когда бокал опустел, он налил себе другой. Руки еще ныли, но за те несколько недель, что прошли после его возвращения из Невады, синяки заметно побледнели.
Он уже не знал, правильно ли сделал, что явился на открытие выставки. То есть он помнил, зачем пришел, но не был уверен, что задуманное удастся осуществить. Его прошлая, мирская жизнь теперь казалась сном, приснившимся кому-то другому, в какой-то иной реальности. Жена, ребенок, карьера — просто блестящая грунтовка, которую счистили, чтобы обнажить холодную стальную поверхность. Пытаться вернуть себе ту, прошлую, жизнь так же бесполезно, как и швырять камни в грозовые тучи.
Но часть той жизни все еще была рядом, она все еще жила. Тот же Чарли. Он из тех редких людей, которые действительно слушают то, что им говорят. Джек всегда восхищался тем, как твердо Чарли стоит на ногах, как много знает об окружающем мире. Как раз это и делало его таким прекрасным агентом.
Когда его бросила Никки, Джек уже не знал, что делать дальше. Он прибыл в аэропорт, не имея представления, куда лететь; в итоге решил вернуться в Портленд — но лишь затем, чтобы забрать компьютерное оборудование. Вещей Никки там уже не оказалось.
А потом, неожиданно для себя самого, он оказался в Ванкувере.
Джек не бывал здесь ни разу после своего первого «допроса с пристрастием», своего первого убийства. Он давным-давно продал дом, вынес из студии имущество; здесь не оставалось ничего, кроме воспоминаний.
Именно за этим он и пришел. Джек должен был понять, остается ли он по-прежнему человеком, а воспоминания — самая человеческая черта из всех, что в нем еще сохранились.