Внутри в дрожащем флуоресцентном освещении Луис валялся лицом вниз на маленькой складной кровати. Он был без чувств, а за правым ухом бежал тоненький ручеек крови.
— Пришлось впаять ему вот этой штукой, — сказала Никки, баюкая в руках увесистую стеклянную пепельницу. — Предпочла бы парализатор, но он слишком уж быстро полез вон в тот шкафчик.
Джек осмотрелся по сторонам. Дешевые деревянные панели стен украшал разлохмаченный календарь, а воздух пах плесенью и застарелым потом. Рядом с кроватью, на карточном столике, стояла кофеварка с тремя грязными чашками, а в углу расположился небольшой письменный стол с наполовину выдвинутым верхним ящиком. Заглянув внутрь, Джек выудил оттуда бутылку виски, пару наручников и короткий отрезок электрического кабеля.
— Похоже, он собирался закатить настоящую вечеринку.
— Ага. Надеюсь, я его не сильно зашибла.
— Еще дышит, — успокоил ее Джек. — Подготовь его к поездке. Я подгоню фургон.
Они отвезли Луиса в гараж, в котором тренировались. Джек по мере сил обеспечил звукоизоляцию, начинив картонками из-под яиц пространство между двумя слоями звукопоглощающей плитки и обшив этими сэндвичами и потолок, и стены. Пол был цементным, со стоком в углу.
Никки помогла вытащить Луиса из фургона и внести в гараж. Джек привязал его к кухонному стулу, следя, чтобы тот не смог пошевелиться.
Не моргая, Джек смотрел на связанного Луиса, который так пока и не пришел в сознание.
— Ступай, — тихо сказал он.
Никки вышла.
Джек достал большие портновские ножницы. С их помощью он срезал всю одежду с тела Луиса и, закончив, сунул ее остатки в белый мусорный пакет. Зажег большую свечу и потушил весь остальной свет.
Затем он вытащил флакончик нюхательной соли и помахал им под носом у пленника.
Луис дернул головой, его веки затрепетали. Он со стоном открыл глаза.
— Ты знаешь, где находишься? — спросил у него Джек.
— Что?.. Нет, нет… Что происходит? Кто ты такой?
— Не важно, кто я, Луис. Важно, кем я не являюсь.
— Ты сошел с ума!
— Нет, Луис Я не сумасшедший. Я не работаю в полиции. Я не вор и не похититель людей. И самое главное, Луис, я совершенно определенно не — и это отрицание характеризует меня лучше всего, — так вот: я не верю, что ты ни в чем не виноват.
— Что… Что тебе от меня нужно?
— Правды. Но сначала ты должен стать кем-то еще.
— Кем? — прошептал Луис.
— Кем-то, кто никогда, ни за что на свете не солжет мне. — Джек достал портативный магнитофон, щелкнул клавишей «запись». — Итак. Давай вернемся к самому началу…
Шесть часов спустя он сдался.
— Я не способен, не способен на это, — сказал себе Джек. Он сидел в узком проходе рядом с гаражом, рассматривая собственные руки. На них не было следов крови, но дрожь никак не унималась.