Должна же ты была по-настоящему отдохнуть. Хотя три дня — это, конечно, очень и очень мало. Ну, ничего, — заметно повеселевшим голосом добавил Марков, — через полгода, надеюсь, я уйду из мэрии, наконец-то займусь настоящим делом, и тогда мы с тобой рванем на какие-нибудь экзотические острова, недельки на две. Будем валяться под высокими кокосовыми пальмами с ледяным коктейлем в руке и соломинкой во рту!
— Ты собрался менять место работы? — спросила Анжелика, глядя в окно автомобиля на толпящихся на остановке людей, отчаянно штурмующих переполненный автобус. — Решил заняться бизнесом?
— Что-то в этом роде. — Когда речь заходила о делах, Кирилл Валерьевич предпочитал говорить весьма туманно, умышленно избегая конкретных формулировок.
— По крайней мере, отпадет необходимость постоянно отчитываться о тех деньгах, которые зарабатываешь.
— А как же налоговая полиция? — спросила журналистка, по-прежнему не поворачивая головы. Ее изящные пальчики скользнули в дамскую сумочку и достали оттуда длинную узкую зеленую пачку ментоловых сигарет «Мор».
— На сей счет можешь не волноваться, — ответил Марков, судя по услышанному Анжеликой щелчку, доставший свою золотую зажигалку. Она полуобернулась и прикурила от поднесенного к концу сигареты огня. — От налоговой полиции гораздо меньше головной боли, чем от некоторых слишком рьяно делающих карьеру молодых журналистов.
— Вроде меня? — На губах девушки заиграла озорная улыбка.
— Вроде тебя, принцесса, — подтвердил финансист, снова притягивая к себе просиявшую от такого своеобразного комплимента Анжелику.
Примерно через неделю в квартире, где жила Анжелика со своей мамой, зазвонил телефон. В этом не было бы ничего странного, если бы не часы, показывающие половину шестого утра. С трудом нащупав рукой трубку радиотелефона, девушка сняла ее с «базы» и прижала к уху, все еще не открывая глаз и по инерции досматривая последние кадры своего захватывающего сна, где Дима Нагайцев, облаченный в рыцарские доспехи, верхом на красивом белом коне сошелся в честном бескомпромиссном поединке с таким же «упакованным» в железо Кириллом Валерьевичем, а она, прекрасная средневековая принцесса, из-за которой двое благородных рыцарей вышли на смертный бой, восседала на бархатных подушках под балдахином в окружении своих придворных. Среди них, между прочим, почему-то находился и главный редактор «Невского репортера», на голову которого был нахлобучен шутовской колпак с бубенцами. Всадники разъехались в стороны, сильно пришпорили коней, которые, элегантно встав на дыбы и громко заржав, вдруг со всех ног понеслись навстречу друг другу, стремительно сокращая расстояние между вытянутыми вперед острыми копьями. Еще мгновение — и спор был бы окончательно разрешен в пользу одного из претендентов, но вероломный звонок телефона все испортил, смазав конец «фильма» и не дав Анжелике узнать имя победителя.