— Собрать экипажи на инструктаж! — отрывисто приказал Залевский дежурному. — Ну, что там? Когда будем поднимать полк?
— Сейчас прикинем… — На карте у Сузи разноцветными карандашами уже были отмечены радиусы дальности полета с интервалом в пятнадцать минут. Он что-то быстро перемножил, а затем поделил на листке бумаги. — Если эскадра не поменяет курс и скорость, то у нас есть еще минимум час…
Восемьдесят пятый отдельный смешанный авиаполк особого назначения был сформирован на базе НИИ ВВС всего два месяца назад. Залевский прекрасно помнил, как в начале июня его вызвал к себе командарм второго ранга Локтионов и лично поставил задачу сколотить за две недели специальную авиачасть из летчиков-испытателей:
— Приказ с а м о г о товарища Сталина! Отбери с а м ы х лучших! Можешь сейчас набросать список?
— Хотелось бы уточнить задачи и состав полка, товарищ командарм.
— Будешь формировать отдельный полк особого назначения. Через неделю получишь двадцать тяжелых бомбардировщиков ТБ-3. Им сейчас моторы меняют. Еще получишь сорок "ишаков". "Воздушный цирк Вахмистрова" еще не забыл? А "СПБ"? Догадываешься о чем речь?
— Такое разве забудешь, товарищ командарм! — Залевский потер подбородок. Свой второй орден, Красную Звезду, он получил несколько лет назад, именно за испытания "СПБ", составного пикирующего бомбардировщика. А первый, Красное Знамя, еще за бои с басмачами… — Двадцать ТБ-3 и у каждого по два И-16 с бомбами… Значит, так. Я, Сузи, Байдуков, оба Коккинаки, Степанченок, Стефановский, Супрун, Нюхтиков, Алексеев… Остальных возьмем в полку боевого применения. Оголяем НИИ… Лучшие кадры забираю, товарищ командарм!
— Это ничего. Главное, для нас – выполнить приказ товарища Сталина точно и в срок! Как только составишь списки экипажей, немедленно приступайте к тренировкам. Закажи все необходимое оборудование на опытном заводе. Доклад о ходе комплектования полка представлять мне ежедневно в двадцать три часа. О любых фактах задержки или, не дай Бог, вредительства докладывать н е м е д л е н н о! Мне лично!
Задумавшись, Залевский не услышал, как к нему обратился дежурный.
— Что? — повернул он к нему свое до красноты обветренное, изборожденное морщинами, волевое лицо.
— Разрешите доложить, товарищ комбриг! Экипажи собраны на КП.
— Пойдем, Томас Павлович… — махнул он рукой заму и вышел из кабинета.
Отсчет пошел… И остановить его уже было нельзя. Огромный маховик воздушно-морской операции разгонялся все быстрее…
Митинг в четвертом минно-торпедном авиаполку начался в восемь утра. Торпеды были уже подвешены. Моторы прогреты. Оставалось вдохновить и поднять на бой людей.