— Дюк? Канториум? — Жрец повернулся к Вику, потом переглянулся с Федором.
— Слишком взрослый для бурсы, — сказал последний.
— Переговорщик его в старшие классы определил, — вставил Оглобля.
Заложив руки за спину, Рут спросил Вика:
— Кто таков?
Тот опустил голову.
— Сын Каспера, — ответил за него старший бригадир.
— Странника?
— Да.
Вик подумал, что слишком часто за сегодняшний день вспоминают отца. Украдкой глянул на жреца — лицо вытянутое, нос тонкий, густые волосы зачесаны назад.
— Продолжай, башмачник, — произнес жрец после раздумий.
— Дюк Абен с нашим Архипом договорился, что утром за шакаленком приедет. Ведь с вами оговорено, что завтра караваном совместным выступаем.
Рут кивнул.
Вик хотел открыть рот, оправдаться, но понял: доказывать что-то бесполезно. Одно хорошо, Оглобля теперь до него не доберется. А ведь преследовал, чтобы убить. И на холме прикончить его пытался.
Слушая вполуха рассказ старшего бригадира, Вик думал, как тот снова лихо повернул дело в свою пользу. И лучше сейчас помалкивать, а если жрец все-таки пожелает ему слово дать, то сразу повиниться, мол, испугался храмовых порядков, некроз мозги разъел, потому и решил пуститься в бега.
— Складно поёшь, — хмыкнул Федор, когда Оглобля закончил рассказ.
Рут, напротив, был серьезен.
— Вышли людей прочесать холмы, — приказал он, и усмешка исчезла с лица монаха. — Действовать скрытно. На стенах караулы усилить, наблюдать. Этих двоих с рассветом к башмачникам отвезешь. Мальчишку передашь Архипу и дождешься брата Дюка. Когда убедишься, что он забрал послушника, на заставу возвращайся.
— Ясно, брат Рут. Яшка!
Жрец развернулся и зашагал к крепостной стене.
— Тут я, Федор. — В круг света ступил молодой монах.
— Пленников в курятник, и охранять, чтоб не поцапались там. Утром с Акимом поедете со мной до башмачников. Будите сменщиков. В дозор назначаю…
Вика и Оглоблю подняли, ткнули в спину стволами штуцеров и погнали к приземистой постройке, примыкавшей к крепостной стене.
Архип Дека пнул сапогом камушек, проследил, как гот допрыгал до гранитной лестницы, ведущей на галерею первого этажа, и уставился во двор.
Бригада давно построилась в колонну. Осталось только скомандовать, и часовой распахнет ворота. Первыми пойдут два мотоцикла с колясками, за ними полтора десятка верховых, потом обоз; в арьергарде бензовоз и еще один небольшой отряд всадников.
Заложив руки за спину, глава клана повернулся к Вику с Оглоблей, которые стояли посреди опустевшей галереи. Доставившие их хмурые монахи сказали только, что изловили обоих под стенами Октагона, ночью, и удалились во двор дожидаться переговорщика Дюка.