Джорджина почувствовала несказанное облегчение:
— Так вы хотите ее помучить! А я боялась, что вы поддались ее чарам, как этот болван Фолкленд и остальные. Но как вы собираетесь наказать девчонку, если ее постоянно окружают воздыхатели? Придется выбирать окольные пути.
— Так и будет. — Он встал, стряхнув с плеча ее руку. — Но пока я хочу, чтобы она помучилась догадками. Я пришел по ее душу, и она начинает об этом догадываться. Вот и все, что вам нужно знать.
Джорджина открыла было рот, чтобы возразить, но он сурово нахмурился, и она промолчала.
— Мне нужно переодеться для прогулки верхом.
Больше ей у него ничего не выведать. Герцогиня тоже встала.
— Разумеется. Я сообщу лакеям, сколько понадобится лошадей. Но, Александр…
— Да?
— Когда вернетесь, я бы хотела узнать, как все прошло.
Она замерла, не дыша. Было рискованно спрашивать о таких деталях, особенно если тон голоса подразумевал, что ответ будет непременно положительный. К ее радости, он просто пожал плечами:
— Я к вам зайду, когда вернусь.
Ее сердце подскочило. Когда он вернется, уж она постарается, чтобы одним разговором дело не ограничилось. Она едва могла скрыть свою радость.
— Значит, тогда и поговорим.
Поклонившись, Александр вышел, двигаясь с той животной грацией, что приводила ее в дрожь. Она смотрела ему вслед, пока могла видеть, как он идет вверх по лестнице, а потом повернулась и выглянула в окно. Низко над горизонтом все еще клубились грозовые тучи, в воздухе висел запах дождя.
Джорджина зябко обхватила себя за плечи. Александр Маклейн бросал ей вызов, ее очаровательный и опасный соперник. Но и ее не назовешь обычной светской дамой; ей дано гораздо, гораздо больше. И она решительно не желала понимать значение слова «отказаться». Она отыщет способ вернуть Александра! Так или иначе, но он снопа будет принадлежать ей.
Она вышла из столовой с высоко поднятой головой.
Если у вас беда, деточки, не стоит делать вид, что ее нет. Не то ухватит за зад, стоит лишь отвернуться.
Старая Нора из Лох-Ломонда однажды холодным вечером трем своим внучкам
Час спустя Кейтлин сидела верхом, судорожно ухватившись за лошадиную шею обеими руками. Как же ее угораздило оказаться в таком дурацком положении?
Разумеется, ответ был ей прекрасно известен. Дело не обошлось без самодовольного самца шести футов трех дюймов росту, что восседал на лихом вороном скакуне. Ехал в пяти футах позади нее и веселился каждый раз, когда ее лошадь — норовистая гнедая кобылка, в упрямстве не уступающая самой Кейтлин, — делала прыжок, шарахаясь от очередной воображаемой опасности.