Воспоминания нахлынули, как приливная волна, унося прочь десять лет одиночества. Она действительно одинока. Очень одинока. Последние пять или шесть лет она иногда встречалась с несколькими вполне приятными мужчинами, но, как ни старалась, ничего похоже на любовь почувствовать не смогла. Видит Бог, она хотела полюбить кого-нибудь, молилась, чтобы найти в себе смелость отдать сердце другому мужчине.
Кейт подняла руку и, сжав кулак, постучала в дверь. Сердце лихорадочно заколотилось.
– Да. Войдите.
Услышав низкий, глубокий голос, Кейт почувствовала, как по телу пробежала дрожь. У Трента был ленивый, немного протяжный выговор уроженца южной Алабамы, который всегда казался ей таким сексуальным. Впрочем, он вообще был невероятно сексуален и, вероятно, таким остался.
Кейт открыла дверь и неуверенно переступила порог. Трент сидел в массивном кожаном кресле перед камином, и ей была видна только его левая рука. На нем был свитер кремового цвета. Несмотря на то, что в Уинстон-Холле установили центральное отопление и кондиционеры, зимой в нем бывало прохладно. В старых домах часто гуляют сквозняки.
– Здравствуй, Трент. – Кейт казалось, что она слышит удары своего сердца. – Извини, что не позвонила. Но…
Трент резко вскочил и обернулся.
– Кейт? Боже мой, это ты!
– Да, я.
Она разглядывала его не стесняясь. Он изменился, стал взрослее, шире в плечах. Вокруг глаз и рта залегли едва заметные морщинки. Густые темно-каштановые волосы подернулись легкой сединой. Трент все еще был красив, возможно, красивее, чем прежде. Зрелость была ему к лицу. Кейт всегда знала, что он останется привлекательным и в сорок, и в пятьдесят лет, и вероятно, даже в восемьдесят.
– Что… когда… прошло так много времени! – с трудом выговорил Тент.
– Прошло десять лет после нашего развода.
– Что привело тебя в Проспект? – Он ни на дюйм не отошел от кожаного кресла.
– Личное дело.
– Я не знал, что у тебя остались здесь родственники.
– У меня их нет.
Трент задумчиво рассматривал ее.
– Ты выглядишь… – Он прочистил горло. – Ты выглядишь хорошо. Время щадит тебя.
– Тебя тоже.
Он неуверенно сделал шаг вперед и остановился.
– Входи, пожалуйста. Хочешь выпить чего-нибудь? – Он указал на бар между двумя окнами.
– Нет, спасибо. – Ноги не слушались ее, но она заставила себя двинуться навстречу Тренту.
Они встретились на середине комнаты, их отделяло друг от друга менее трех футов. Она едва подавила желание протянуть руку и дотронуться до него.
– Ты сказала, что приехала в Проспект по личному делу. Оно каким-то образом касается меня?
– Да, оно тебя касается. –