Я подошла к окну, за которым сгущалась ночь. Кладбище тонуло во мраке, и даже церковь исчезала во тьме. Неужели и меня ждет рано или поздно бездна без конца и края, ледяная, безмолвная, вечная? Но и атеистическая доктрина меня не успокаивала – то есть, что мы умираем все и исчезаем раз и навсегда. Тогда уж лучше выбрать себе религию по вкусу, как-то интереснее...
Мои теологические размышления прервало появление Светланы. Вместе с ней мы отправились к директрисе. Та встретила нас радушно, а в ее кабинете уже был накрыт обильный стол, и я сразу почувствовала, как у меня заурчало в желудке. А потому набросилась на вполне приемлемый суп-харчо, закусывая его отличными пирожками с капустой. Все же есть своя прелесть в жизни в провинции...
Отец Нектарий, к большой моей радости, убрался восвояси, и никто больше не пытался устроить нам головомойку.
После сытного ужина, завершившегося зеленым чаем и халвой, разговор вывернул на законы мироздания. Директриса сама не могла определиться с тем, во что она верит, а во что нет. Светлана, казалось, придерживалась мнения, что даже и не стоит пытаться узнать правду.
Разошлись мы далеко за полночь. Бредя по уснувшему детскому дому, я испытывала неприятное чувство. Казалось, будто за мной кто-то – или что-то, причем настроенное весьма злобно, – наблюдает. Я старательно гнала от себя подобные мысли.
Приняв душ и почистив зубы, я нырнула под одеяло и повернулась на бок. Сердце у меня билось, как бешеное. Не стоило так много лопать на ночь!
В голову лезли разнообразные, большей частью глупые мысли. Например: если переселение душ – реальность, то выходит, что во мне тоже обитает чья-то душа? И кем, интересно, я была в прошлой жизни?
Совершенно незаметно для самой себя я заснула, а когда открыла глаза, то увидела, что уже рассвело.
Понежиться в постели мне не дал перезвон колоколов – неужели так происходит каждое утро? Раньше, в советские времена, детей будил пионерский горн, а теперь – церковная колокольня…
Я как раз выбирала подходящий наряд, когда в дверь постучали. На пороге возникла Светлана, которая, пожелав мне доброго утра, произнесла:
– Меня мучили кошмары...
– Я так и думала, что ужин был слишком плотный, – вставила я, разбирая свои тряпки.
Но женщина отрицательно покачала головой.
– Не в том дело. Зло... Оно вполне осязаемо для тех, кто обладает даром. Его можно почувствовать, как чувствуешь запах гнили или разложения.
– Ясновидящие что, как собаки, в состоянии чуять то, что недоступно нам, простым смертным? – спросила я, вертясь перед мутным зеркалом и пытаясь сообразить, какой цвет мне лучше подойдет – салатно-зеленый или пурпурно-красный.