Кроме того, что я любил возиться с животными и растениями, я ещё очень любил рисовать, учась этому самостоятельно, делая карандашные репродукции картин старых мастеров. Особенно меня завораживали картины Леонардо Да Винчи, Рафаэля, Рембрандта, Васнецова, Брюллова.
Используя иногда простой карандаш, иногда цветные, я пытался максимально приблизиться к оригиналам этих старых мастеров. Модерновое искусство не вызывало в моей душе практически никакой реакции. Придумывал и чертил чертежи разных устройств и машин и на некоторые из них получал дипломы. Как-то раз после того, как на школьной практике мне пришлось красить кисточкой и валиком полы в нашей школе, я пришёл домой и быстро придумал машину, которая бы делала это быстро и качественно.
Я быстро сделал все необходимые чертежи и отправил их в редакцию «Юного техника», и когда я уже перестал надеяться на ответ, в один день пришло письмо из редакции, в котором мне сообщалось, что моё предложение было отобрано из других присланных предложений от юных техников и вполне вероятно, что скоро я получу диплом из редакции. Через пару месяцев я получил и сам диплом, который моя мама сохранила до сих пор. Любил я работать и с деревом. До сир пор помню ощущение поверхности доски после того, как по ней пройдёшься рубанком… В школе весьма неплохо освоил токарные станки по металлу и дереву. И, конечно же, я читал. Где-то после четвёртого класса я стал читать «запоем», перечитал по несколько раз весьма неплохую и довольно большую для того времени отцовскую библиотеку, всё, что смог найти интересного в школьной и городской библиотеках, и то, что приносили интересного читать отец, брат, сестра. Книги по фантастике, приключенческие, исторические, сказки и просто хорошие книги, вне зависимости от тематики, стали моими друзьями.
Моё увлечение книгами никоим образом не мешало мне в учёбе, а даже наоборот, было значительной помощью. Дело в том, что я читал книги и по физике, астрономии, биологии, философии, истории, геологии, антропологии и т.д. К тому же, подготовка к занятиям занимала у меня не более получаса. Единственное, к чему у меня не лежала душа — так это к изучению английского языка. Он был как бы мёртвым для меня. Все остальные предметы были мне чрезвычайно интересны. Я никогда не любил, когда на дом задавали простые задачки по математике, это было равносильно тому, чтобы тысячу раз писать, что два плюс два равно четырём. Поэтому несколько раз я не сделал домашнего задания по математике, считая это дело бессмысленным. Но наша математичка, Лидия Акимовна так не думала, она прекрасно понимала, что для меня домашние задания, как семечки, но она не могла позволить мне не делать домашнего задания, иначе бы все те, кому математика была в некоторую тягость, могли ссылаться на меня и были бы правы. Поэтому она мне несколько раз влепила по двойке за домашнее задание, не ставя эти оценки в классный журнал.