33. Тот, который делает перевёртышей
А тем временем всё текло своим чередом, я работал со своими пациентами, происходили встречи с разными интересными людьми; как и все остальные люди, мы периодически стояли в очередях за тем или иным дефицитом, который на самом деле был предметами первой необходимости. В магазинах практически ничего не было, но мы могли себе позволить закупать продукты на рынке. Чаще всего мы ездили на варшавский рынок, иногда — на рижский. Я не столь хорошо знал Москву, и, хотя у меня всегда было неплохое чувство пространства, и ориентировался я тоже весьма недурственно, но обычно хорошо знаешь те районы, в которые приходилось приезжать по делам. А так как я работал на дому, и люди либо приезжали ко мне, либо я с ними работал по телефону, не возникало особой необходимости носиться по Москве. Но все действия в земной реальности были в большей степени необходимостью, чем потребностью, в силу того, что настоящая для нас жизнь была в космосе. Именно бескрайние просторы Вселенной были для нас настоящим домом, родным домом, в который тянуло всё сильней и сильней. С каждым днём всё больше и больше открывалось информации о нашем прошлом, с каждым днём мы всё более ярко осознавали себя и всю свою ответственность за то, ради чего мы оказались на этой планете. В силу обстоятельств, нам часто приходилось оказываться на разных планетах с той или иной формой жизни. Вначале мы, видно подсознательно, выбирали для контактов цивилизации гуманоидного вида, но периодически «наталкивались» и на негуманоидные формы разумной жизни. Просто негуманоиды принципиально отличаются от гуманоидов не только своим внешним видом, но и своими мыслительными процессами. По мере того, как происходило качественное изменение при перестройках сущности и мозга, постепенно возникал фундамент для общения и с негуманоидами. А пока этот процесс только набирал свои обороты, в основном, контакты происходили с цивилизациями и иерархиями гуманоидного типа. Кстати, зарождение гуманоидных или негуманоидных видов разумной жизни, в основном предопределяется самим пространством. Именно тип материй и коэффициент квантования пространства по материям определяют форму разумных существ, зарождающихся в этих пространствах. Так уж сложилось, что в нашем «слоёном пироге» возникли оптимальные условия для развития именно белковой формы жизни, в подавляющем своём большинстве принимающей гуманоидную форму.
Но даже среди цивилизаций на белковой основе можно было встретить что-нибудь «эдакое». В самом начале своего «лазания» по пространствам, Светлану поразила планета-Земля, на которой росли огромные цветы невероятных для нашей «старушки» форм. Но самое удивительное было в том, что эти фантастические цветы невероятных форм… были поющими. Поющими, в прямом и переносном смысле этого слова. «Поляна» из этих цветов исполняла невероятной красоты мелодию, которую просто не с чем сравнить на Земле. В какой-то степени эту музыку можно сравнить, разве что, с органной, только поющие цветы образовывали собой живой «орган» из десятков тысяч звучащих «труб». И это звучание цветов не было какофонией, а неземной по своей красоте гармонией невероятных звуков. Эта поющая планета просто потрясла Светлану. Но ещё больше её потрясли поющие пространства, на которые мы наткнулись за чёрной пропастью. Конечно, пространства не пели в привычном для нас понимании этого слова. Они пульсировали в разных ритмах, выбрасывая при этом сгустки разных материй, которые, накладываясь друг на друга, создавали вселенскую «цветомузыку». Но в основном шла, ставшая уже рутинной, работа — защита от нападающих и помощь тем, на кого напали. Охота на Светлану набирала всё большие и большие обороты. Всё дело в том, что я производил у неё всё новые и новые преобразования мозга и сущности. Новые друзья и соратники по борьбе с паразитами очень часто приносили ей в подарок найденные ими кристаллы погибших женских сущностей, большинство из которых отказывались от предлагаемого мною им восстановления и просили слить их с сущностью Светланы. Друзья, после решения определённой задачи, всегда приходили с новыми наработками, порой такими радикальными, что их сложно было узнать. Все делились со всеми своими находками и новыми решениями.